Завидный холостяк. Майя Бессмертная
которую ему платит Олссон я бы и сам был не прочь поработать шофёром.
И, небось, его водитель всегда помнит, когда он обедал в последний раз – в отличие от меня. Этот до сих пор неподписанный контракт со строптивыми шведами не только расшатал мою нервную систему, но и довёл до гастрита. Ведь фастфуд, щедро залитый сверху энергетиками, бодрящим кофе и крепким алкоголем ещё никому не приносил пользы.
Чёрт бы побрал этого Олссона!
Словно услышав мою нецензурную брань, бизнесмен вышел из дверей офисного здания, шумно втянув тёплый весенний воздух. Будто бы для него серые мрачные облака, нависшие над Питером, умчались вдаль, предоставив место ласковому, уже почти летнему солнышку. И это немудрено – с его-то деньгами. Небось, сумел договориться с небесной канцелярией и теперь наслаждается тёплыми лучиками солнца, ласкающими его лысину, гад.
Ладно, мы ещё посмотрим, кто кого переиграет.
Водитель выскочил со своего насиженного места, почтительно открывая заднюю дверь шикарного автомобиля. Вижу, как швед царственно кивает ему, окатывая ленивым спокойным взглядом, и молниеносно поднимает голову вверх, прямо на меня.
Этот обжигающий взгляд прожигает меня до самых костей словно говоря – посмотрим, как ты выпутаешься, Истомин.
Отскакиваю от окна, тяжело дыша.
Выдыхаю раскалённый, как лава вулкана, воздух, и морщусь. Сердце рвано бьётся о ребра, и я смахиваю капельки пота со лба.
Ох, что это я?
Я не ошибся в Олссоне, но подобного я всё равно не ожидал. Это же надо додуматься – сватать мне свою дочурку! Насколько я помню, Эмели Олссон – далеко не красавица, толстушка, да в придачу – старая дева. Раз на её руку до сих пор не нашёлся кандидат, даже не смотря на капитал её папочки, значит, мне даже не следует о ней думать.
Я предпочитаю девушек помоложе и поинтересней.
Старику Олссону придётся подыскать Эмели другого кандидата в мужья, ведь я мастерски ушёл от ответа. Ловко расставленная ловушка должна была сработать на ура, но я вовремя отбил подачу, уже практически залетевшую в девятку.
Надеюсь, мой голос звучал убедительно.
По крайней мере, я приложил к этому все свои актёрские усилия – недаром в детстве матушка исправно водила меня в театральный кружок. И тогда маленький скромный Лёшенька никак не хотел кривляться на сцене, чураясь своих коллег и многословных текстов, предпочитая роль неприметного грибочка-лесовика. Но мать всё равно заставляла меня снова и снова подниматься на сцену – она непременно хотела, чтобы я однажды исполнил роль не какого-нибудь неприметного лесного чудища, а самого принца.
И вот, всё же пригодилось.
Теперь я – практически принц. И контракт со шведами почти в кармане, если бы не одна маленькая, ненавязчивая деталь – моя невеста.
Хмыкаю.
– Он говорит по-русски! И он всё понимал, что мы говорили! Переводчик – только для прикрытия!
Денис отчаянно жестикулирует перед моим лицом, вытаскивая дрожащими руками пачку сигарет из внутреннего кармана пиджака.
– Наплевать. Ничего экстраординарного мы при нём