Дитя магии. Дарья Гущина
охранитель. – Не трогай! Это же уникальная вещь! Второй такой в мире больше нет! Брось, а то уронишь!.. Убери руки, кому сказал!
– Тогда вылезай сам!
А он вдруг чего-то испугался:
– Обойдешься! – и голос такой дрожащий-дрожащий.
– И не подумаю!
Страх большого мира неожиданно перерос в острую вспышку злости на… всё – от зловредного охранителя с его едкими высказываниями до несчастного молчаливого кувшина. Тонкая хрупкая ручка погнулась, крышка отлетела в сторону, а из горлышка с воплем вырвался сноп красно-желтого пламени.
– Ты!.. – застонал ифрил, вцепившись в крышку. – Ты хоть знаешь, что держишь в руках?! Это же штучная вещь, на заре времен сделанная!..
– Ну и что? – зло буркнула я. Ярость почти улеглась. Но вот страх засел занозой.
– Невежда! – в его черных глазах мелькнуло презрение к моей никчемной личности. – Да что ты в этом понимаешь?..
– Ничего, – равнодушно пожала плечами я, вставая. – Кстати, а как эта «штучная вещь» оказалась у тебя?
– Ук… Не твое дело! – обиженно рявкнул ифрил.
– Значит, украл? – ухмыльнулась я, выходя из столовой и поднимаясь по лестнице.
– Ничего подобного. Я его… одолжил. На время.
Я хмыкнула:
– До заката времен?
– Э-э-э… Да ну тебя… – ифрил, загнанный в угол, обиженно замолчал.
Пройдя по широкому коридору до арочного проема, я с опаской заглянула в библиотеку, где меня поджидала бабушка. Со столь серьезным выражением лица, что я согнала с губ ухмылку.
Начинается…
Она сидела за большим столом и листала книгу. Охранитель, оглядевшись, восторженно запищал «о редких-редких редкостях». Когда я зашла, сев в старинное мягкое кресло, бабушка рассеянно попросила подождать. И, пока она разбиралась с делами, я шепотом велела охранителю заткнуться. Ифрил надулся и полетел нарезать круги над шкафами, тихо бормоча имена мастеров.
Наконец бабушка отложила книгу на край стола и задумчиво посмотрела в окно, словно собираясь с мыслями.
– Мы остановились на том, что ты меня собираешься куда-то послать, – напомнила я сухо.
– Да, и ты поедешь, – кивнула она. – Если ты смогла самостоятельно, без посторонней помощи, призвать своего охранителя, значит, сила просыпается. Звездочет, конечно, нелюдим и мрачноват, но он лучше всех разбирается в скрытых способностях. И лучше нас поможет тебе их развить.
– А ты? – повторила я. – Почему ты не можешь быть моей наставницей?..
– У меня нет права учить магии, – покачала головой бабушка. – Наставничество – это дар, который проявляется далеко не у всех.
– Но почему именно к нему? – допытывалась я.
Скрывает что-то, как пить дать… Если не лжет, то недоговаривает. А я становлюсь недоверчивой и подозрительной, да. Всю жизнь глаза отводили под благими предлогами вместо того, чтобы о мире рассказать, который еще «защищать» придется… наверное. Не хочу верить в детей и магию… Не хочу!
– Строгое расписание жизни, максимум зубрежки, минимум свободного времени, куча книг и никаких