Пришедшему – крест. Игорь Корольков
утешения, но мало искателей страдания. Много находит участников трапезы, и мало участников воздержания. Все хотят со Христом радоваться, но не многие хотят что-либо претерпеть за Него. Многие последуют за Иисусом даже до преломления хлеба, и немногие до того, чтоб испить чашу страдания. Многие чествуют чудеса Его, и немногие следуют крестному поношению. Многие любят Иисуса, покуда не встретят бедствий. Многие восхваляют Его и благословляют, покуда принимают от Него что-либо в утешение, а как только скроется Иисус и хотя на малое время оставит их, впадают или в ропот или в чрезмерное отчаяние».
Подумав, ключарь второй раз прочитал текст. Снял очки, откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза. Перед ним предстала маленькая комната с серыми стенами и низким потолком. За грубо сколоченным столом сидят молодые мужчины, едят козий сыр с лепешками, пьют вино и оживленно разговаривают. Лишь один ушел в себя, думает о своем. Судя по тяжелой задумчивости, мысли его безрадостны. Складывалось впечатление, что происходящее вокруг не имело для него значения.
Петр отпил вино, поставил чашу, посмотрел на Йешуа.
– Равви, какие думы одолели тебя?
– Мне недолго осталось жить, – ответил проповедник.
– Не накликай беду! – вздрогнул Петр.
Йешуа грустно усмехнулся.
– Разве можно накликать то, что уже прячется в складках одежды?
– У тебя просто дурное настроение, – вмешался Фома. – Ты пьешь воду. А ты выпей вина, оно тебя немного развеселит.
– Я слышу, как стучат молотки.
– Это в соседнем доме готовятся к свадьбе, – пояснил Иосиф.
– У тех молотков, которые слышу я, другой звук.
– Ты сильно преувеличиваешь, – сказал Иосиф. – Нет никаких причин преследовать тебя.
– Первосвященник думает иначе.
– Почему?
– Завтра он мне об этом скажет.
Запала тишина. В дверном проеме боязливо посвистывал ветер.
– Мы будем с тобой до конца, Йешуа! – горячо сказал Фома. Глаза его горели решимостью.
– Да, Йешуа, мы не позволим людям Каиафы схватить тебя! – встал Яков, сын Заведеев.
Почти каждый нашел слова, чтобы поддержать Учителя. Но они не приободрили Йешуа. Глаза его еще более погрустнели, в уголках губ еще резче обозначились складки.
– На всякой пирушке друзья клянутся в верности, – вымолвил он. – Но утром все забывается.
– Йешуа, ты несправедлив! Мы любим тебя и пойдем за тобой всюду! – воскликнул Петр.
– Легко любить, когда не нужно идти на крест…
– Ваше Высокопреподобие!
«Странно, кто мог так обратиться к Йешуа?» – подумал ключарь и снова услышал: «Ваше Высокопреподобие!»
Ключарь открыл глаза. Перед ним в учтивой позе стоял протодиакон Филарет.
– Ваше Высокопреподобие, – повторил протодиакон. – Не хотел бы беспокоить, но и не поставить в известность об увиденном счел бы неверным.
– Слушаю вас, отец Филарет.
– Перед храмом полно народа. Люди очень возбуждены.
– Прихожане?
– Да, там есть и прихожане. Но в основном люди случайные.
– Вас