Западня для ведьмы. Антон Орлов
чтобы усыпить его, сковать заклинаниями и доставить в алендийский виварий живым.
Народу все прибывало. Шеро и Суно повернули в боковую аллею, привлеченные голосами, доносившимися сверху:
– Мы тебя еще отлупим, получишь по заслугам, герой ты наш доблестный!
– Ага, так тебе наваляем, что будешь потом свою тупую башку по кусочкам собирать и склеивать!
– Сами вы придурки! – огрызнулись в ответ. – Самих бы склеивать не пришлось!
В белых кронах больших старых яблонь выделялось, заслоняя звезды, несколько темных пятен.
– Это кто там сидит? – поинтересовался, близоруко всматриваясь, один из магов.
– Сдается, наши амулетчики, – угрюмо отозвался Суно.
Голос одного из амулетчиков он точно узнал.
– Расселись, точно весенние коты, – с нотками не вполне уместного умиления заметила уважаемая коллега Джелодия, известная кошатница.
– Эй, марш сюда! – приказал Шеро Крелдон.
Темные пятна зашевелились. Если очутиться одним махом на вершине дерева, спасаясь от разъяренного куджарха, – плевое дело, то спуститься потом вниз, тем более в потемках, – задача на порядок сложнее.
В конце концов обсыпанные белыми яблоневыми лепестками парни друг за дружкой спрыгнули на плиты. Четверо сторожей с бляхами на парадных куртках и пятый – Дирвен.
– Твоя работа? – без всякого выражения осведомился Крелдон.
– Так он полез ко мне! – Дирвен отчаянно сверкнул глазами из-под шляпы, его голос звенел от детской обиды. – Он сказал, я должен выбрать, или он меня это, или то…
– Похвально содержательный доклад, – с сарказмом заметил маг-безопасник. – Не формулировки, а истинные перлы. Кто тебе это сказал – куджарх?
– Нет… – юный амулетчик в замешательстве хлопнул несколько раз пушистыми ресницами. – Куджархи ведь не разговаривают…
– Благодарствую за ценное пояснение, – невозмутимо кивнул Шеро, его расплывшийся двойной подбородок колыхнулся. – И все еще жду ответа на поставленный вопрос.
– Не буду я при всех говорить, – буркнул Дирвен, потупившись. – Это не та информация… Конфиденциальная, в общем.
Что ж, если речь пойдет о сведениях, которые стоило бы засекретить, и впрямь лучше побеседовать в сторонке.
Они втроем отошли к фонтану в виде позолоченной вазы с фруктами.
– Докладывай, – велел Крелдон.
– Он придурок, – доложил амулетчик ломким голосом. – Он сказал, она его родственница, а я вроде как не прав, а я сказал, она тогда обо мне не подумала, а он сказал, ты поставь себя на ее место, а не хочешь, так я тебе помогу…
Он глядел под ноги, на смутно белевшие плиты, и его лицо было скрыто тенью от полей шляпы, но Суно чувствовал, что он напряжен, как струна. Уже осознал примерные масштабы того, что натворил. Впрочем, насчет пергамонских домов он вряд ли в курсе, да и Дворца Собраний еще не видел: купол-то на месте – сияет под полной луной как