Любимые. Виктория Хислоп
кого? – с любопытством спросил Никос.
– Идемте со мной, и я вам все расскажу, – сказала она, глядя на Никоса.
Ее поражало, как сильно он напоминал мужчину, имя которого носил.
Проведя день в тесной квартире среди всего своего семейства, Темис с сожалением размышляла о том, что ей нечего передать потомкам. Никаких ценностей, кроме потертого стола, за которым обедали уже несколько поколений семьи.
Но что, если существовало другое наследие? Темис вдруг поняла, что теперь, когда Йоргос мыслями где-то далеко, она хочет поделиться пережитым с внуками. Историю своей жизни не назвать наследством, но ничего другого не осталось, и Темис решила подарить ее этим двум молодым людям. Она в равной степени любила всех восьмерых внуков, но к Попи испытывала особую привязанность – наверное, потому, что видела ее практически каждый день с самого рождения малышки. Для Никоса она тоже сохранила в сердце немало нежности, пусть он и навещал ее раз в год.
Все трое быстро собрались на выход, Никос помог бабушке надеть кардиган, а Попи накинула на нее выцветшее красное пальто из комиссионки. Утром Никосу предстояло сесть на самолет в Штаты, и Темис настояла на том, чтобы он перед отъездом купил свежей пахлавы и нормального греческого кофе. Хотя они все плотно пообедали, Никос не смог отказаться, и вскоре они зашли в захаропластейон[6] неподалеку от дома.
Как только они устроились, Темис начала свою историю.
Глава 1
Ее щеки касается подол материнской юбки, дрожат доски пола, потому что кругом носятся братья и сестра, в отдалении позвякивает фарфор, перед глазами ноги матери в коричневых туфлях с пряжками, – это самые ранние воспоминания Темис.
Муж Элефтерии Коралис месяцами пропадал в море, а она оставалась в небольшом особняке с четырьмя детьми и почти все время отдавала хлопотам по хозяйству. Отдыхать было некогда. Малышка Темис провела ранние годы в состоянии счастливой заброшенности и выросла с мыслью, что она невидимка.
Элефтерия еще до свадьбы с Павлосом владела этим двухэтажным домом в неоклассическом стиле по улице Антигонис. Наследство довольно поздно досталось ей от матери. Фасад в самом деле впечатлял: величественный балкон, вычурные колонны и украшения в стиле барокко по контуру крыши. Тяжелые карнизы обрамляли потолки, в некоторых комнатах лежала плитка, в других – полированный паркет. Пожалуй, во всем блеске своего величия дом предстал в тот день, когда мастера только упаковали свои инструменты, пока еще не высохли гипсовые кариатиды, украшающие верхние окна. С того дня для особняка начался долгий путь постепенного упадка.
Отсутствие средств на ремонт означало, что каменные украшения с трещинами и прогнившие доски пола представляли постоянную угрозу для всех обитателей дома. Некогда процветающее семейство еле сводило концы с концами. За семьдесят лет до этого предки Темис по материнской линии принадлежали к растущему классу купцов, но в результате неудачных капиталовложений от всего их состояния остался лишь этот дом. Многие вещи, вроде картин и серебра, со временем распродали, за исключением