Королева Маргарита. Мария Голикова
спокойно, все время дразнятся и дерутся. Но кардинал де Турнон повторяет, что не следует на них гневаться – ведь они не ведают, что делают. Меня пугают и возмущают их игры – но кардинал говорит, что самые страшные заблуждения взрослых становятся любимыми играми детей. И в самом деле, он прав: война, убийство, боль – сколько они породили захватывающих игр! Погони, перестрелки и даже публичные казни… Помню, как однажды братья объявили Эркюля гугенотом и устроили ему казнь по всем правилам – конечно, понарошку. Но все равно было очень обидно и страшно, когда Александр-Эдуард торжественно зачитал приговор и сделал вид, что собирается отрубить Эркюлю голову. Эркюль испугался, заплакал и прибежал ко мне. Негодные, несносные, гадкие мальчишки!
Мы все боимся протестантов, а они только и ждут удобного момента, чтобы уничтожить нас. Они хотят, чтобы мы перешли в их ряды. Мы, католики! Да малейшая уступка этой ереси приведет нас прямо в ад! Цена огромна, ведь это касается Небес! В Небесах тоже идет война. Светлые ангелы с огненными мечами бьются с темными силами преисподней. Раз мы знаем об этом, то мы должны быть благочестивы, должны вести себя как можно лучше, потому что иначе Небеса сочтут нас предателями и отвернутся от нас. Нет наказания позорнее и страшнее, чем за предательство!
Да, матушка и многие другие терпимо относятся к протестантам. Но вовсе не потому, что согласны с их учением – оно как было ересью, так и останется, – а из жалости, чтобы не проливать лишней крови и дать еретикам шанс исправиться… А как мои братья восприняли эту милость? Решили тоже сделаться протестантами! Не придумали ничего лучше, чем издеваться над великой битвой, которую ведет наша церковь! Наряжаются священниками и кривляются в таком виде, говорят разные ужасные вещи про католические обряды, показывают статуям святых неприличные жесты… и вдобавок требуют от меня, чтобы я сменила веру! Ну уж нет. Я лучше умру, но не предам свою единственную защиту, которая оберегает всех нас, – и, между прочим, охраняет и благословляет моих братьев, несмотря на все их беспутство.
Эркюль – самый добрый и покладистый из мальчиков, но и самый нерешительный. Александр-Эдуард – самый хитрый и скрытный. Самый веселый и непредсказуемый – принц Наваррский. Самый задиристый из всех – Анри де Гиз. Сейчас он уехал, но мне жаль, что его здесь нет, – он ревностный католик, а мои братья серьезно впали в ересь, и некому устроить им хорошую взбучку.
Впрочем, это лишь мои попытки утешить себя. На самом деле присутствие Гиза вряд ли что-то изменило бы. Ведь он – лучший друг Александра-Эдуарда, и оба такие хитрые. Александр-Эдуард прекрасно знает, что Анри де Гиз никогда не отступится от католической веры, и при нем не позволяет себе насмешек над ней, а Гиз хорошо понимает, что Александр-Эдуард – младший брат короля, и в обращении с ним никогда не теряет необходимой почтительности.
С принцем Наваррским они оба не очень-то ладят. Александр-Эдуард вообще недавно с ним подрался, а Гиз смотрит на него свысока. Принц Наваррский совсем не такой,