Поколение взрыв. Егор Филимонов
и кусок двора с высоким забором стали больше, чем на три недели, местом моего обитания. Несколько раз в день я получал обильное питание из рук молодой женщины, судя по всему сотрудницы особого отдела по борьбе с терроризмом. Через несколько дней я попросил её принести документы, подтверждающие, что она и Фокс работают в данной организации. Через полчаса она вернулась с пластиковыми карточками сотрудников международной полиции. На фотографиях была она и Александр Фокс. Я немного успокоился, хотя до конца было не ясно, для чего меня держат здесь. Мне приносили ежедневные газеты на нескольких языках, книги, которые я просил, а так же поставили небольшой телевизор. Было запрещено пользоваться любыми электронными гаджетами, поэтому я не мог работать, что беспокоило меня, ведь остались незаконченными кое-какие программные проекты. Через неделю после заключения, я попросил девушку привести ко мне Фокса. Он пришёл вечером следующего дня, и вид у него был сильно потрёпанный. «Почему вы не пришли вчера?» – спросил я. «Потому что я вынужден бывать в разных странах, даже в течение одного рабочего дня. Приходится курировать работу многих служб лично». – «В какой стране мы находимся в настоящий момент?» – «Это информация секретная, но вам я сообщу место нашего нахождения. Это одна из наших штаб-квартир в Голландии». – «Для чего вы держите меня здесь?» – спросил я. «Неужели вы не догадались сами?» – «Кажется, догадался. Вы ждёте подтверждение моей истории. Вы ждёте, когда голос в моей голове снова сообщит, где произойдёт следующий теракт». – «Ну что ж, так оно и есть», – спокойно резюмировал Фокс, разведя руками. «А если мой голос не захочет ничего сообщать под давлением?» – «Значит, вы останетесь здесь ещё какое-то время. Выпускать вас нельзя, у нас есть все подозрения, что ваши передвижения заметили не только мы, но и те, кто организует взрывы в Европе». – «Значит, вы верите мне, что я не имею к этим взрывам никакого отношения?» – «Вероятнее всего, не имеете, – заключил Фокс, – очень похоже, что вы не врёте. Взрывы по всей Европе загнали нас в тупик, приходится полагаться даже на чокнутых мистиков, вроде вас». – «Хорошо, но я не чокнутый, и тем более не мистик!» – «Это не важно, – прервал меня он. – Если вам больше нечего сказать, то я хотел бы уйти, у меня очень много работы». Я промолчал, а мой надзиратель вышел из комнаты. Прозвучал знакомый поворот ключа и белая металлическая дверь замерла до утреннего завтрака.
Оказавшись впервые в жизни запертым в четырёх стенах, я задумался о том, насколько легко от обособленной и независимой жизни – перейти к полной зависимости и беззащитности перед законом и силовыми структурами. Не сделав ровным счётом ничего плохого, я оказался чуть ли не главным подозреваемым в злодеяниях. Читая целыми днями книги и газеты, я часто думал о тебе. Я представлял, закрывая глаза, что в один прекрасный момент вместо молодой женщины со стрижкой каре в комнату войдёшь ты, и я буду жадно есть из твоих рук. Моя мечта формировалась долгое время: