И оживут слова. Часть I. Наталья Способина
И эта мысль заставляла меня размазывать слезы и прижимать ладонь Добронеги к щеке.
– Ну-ну, – повторяла Добронега, – хорошо все будет.
Выплакавшись, я принялась убирать со стола. Собрала миски в деревянный тазик, привычно зачерпнула теплую воду из чугунка, начала мыть.
– Так что в дружинной избе? – вдруг спросила Добронега, по-прежнему сидевшая за столом и, подперев щеку рукой, наблюдавшая за мной.
– Да ничего… Радим поругал, что одна хожу.
– И правильно, – одобрила Добронега. – Не след тебе пока. Ты еще не в себе и…
– Почему думаешь, что не в себе? – я затаила дыхание в ожидании ответа.
Добронега вздохнула.
– Не все помнишь, говоришь не то порой.
Мое сердце пропустило удар.
– Думаешь, это пройдет? – негромко спросила я.
– Все проходит, – спокойно ответила Добронега. – Так бывает. Порой лучше и не помнить. Так и душа целее, и разум. Хуже вон, как Олег.
Я застыла:
– А что Олег?
Добронега вздохнула и отвела взгляд. Ее руки будто жили своей жизнью, теребя рушник, укрывавший хлеб. Спустя пару минут я поняла, что она не ответит, и зашла с другой стороны:
– Радим не хотел меня одну отпускать, так Олег проводить вызвался.
Добронега чуть кивнула и буднично спросила:
– С Олегом-то поди опять ссорилась?
– Нет, – я взяла чистое полотенце и не спеша принялась вытирать вымытую посуду. – Он просто проводил, и все. Мы и не говорили почти.
Добронега тяжело вздохнула и подняла на меня взгляд:
– Не цепляй ты его, дочка. Хватит! Оставь! Ты ж не только его травишь, ты же и Радимушку… О брате хоть подумай, они же и так тогда чуть…
Добронега встала, так и не закончив фразы, махнула рукой и вышла из комнаты. Спустя мгновение она уже что-то ласково говорила во дворе отвязанному на ночь Серому.
А я все терла миску, хотя та давно была сухой. От слов Добронеги все внутри перевернулось. Что было в жизни Альгидраса? Что случилось между ним и Всемилой? Роман? Вряд ли… Это же побратимство – связь покрепче кровной. Да и разве Радим простил бы чужеземному мальчишке роман с сестрой, просватанной да княжескому сыну обещанной? Я прислонилась спиной к стене, продолжая вытирать миску. Или простил бы?
А потом на меня снизошло еще одно озарение. О чем я там полдня грезила? Что меня чуть ли не принц от злого зверя спас? Я усмехнулась. Картинка начала обретать четкость. Исходя из слов Добронеги, Альгидрас не испытывает лично ко мне ни малейшей симпатии. И все, что произошло сегодня, только… как он там сказал? «Ради Радима»? И еще ради Добронеги, относящейся к нему с искренней теплотой.
Добро пожаловать на землю.
***
«Всемилу не нашли ни на следующий день, ни через седмицу. Каждое утро воевода Радимир просыпался с мыслью, что это все дурной сон, но, видя непривычно молчаливую Златку,