Судьба соцдона. Филипп М. Филиппов
остальное – спам. В новостях тоже не было ничего чрезвычайного. В Ленинградской области продолжалась «гражданская война» местных с приезжими, то на одном рынке погром, то на другом; то там скинхеда повесят, то здесь забьют азиата битами до смерти. Это уже тянулось не одну неделю, все привыкли. В Екатеринбурге таджики восстали в одном из лагерей для мигрантов из-за нечеловеческих условий содержания, захватили оружие охраны и заперлись в здании бывшего заводоуправления, где был организован лагерь. Один полицейский был убит, двое пропали без вести. Подозревали, что они в заложниках. Таджики не стали разбегаться, а требовали вернуть им паспорта и дать пять автобусов, чтобы уехать в Казахстан. Мэр Екатеринбурга Ройтман требовал штурмовать восставших армейской бронетехникой, но военные ждали команды Москвы.
В общем, всё то же, что и в последние годы, с того момента как на одном московском рынке торговец с юга проломил гирькой от весов лоб оперативнику на глазах патрульных полицейских, которые даже не пытались вмешаться. Президент тогда возмутился, потребовал «очистить торговлю от криминала». Появились первые лагеря для мигрантов. Но если в Москве как всегда ограничилось показухой – задержали несколько тысяч из нескольких миллионов и выслали сотню, то в регионах ситуация сильно отличалась, а кое-где начали разгораться серьёзные затяжные конфликты. Федеральный центр продолжал рассуждать о демографической яме, дефиците рабочей силы, несовершенстве законодательства и старался сохранить кормушки чиновников ФМС, ЖКХ, полиции, а также рабский труд в строительном комплексе и розничной торговле. В столице становилось даже хуже. Избранный мэром Москвы Семён Шаманин, сам не москвич, родом из каких-до оленеводческих краёв, пошёл дальше пчеловода в кепке: мигранты, не понимающие ни слова по-русски, заполнили городской транспорт, кассы метро, больницы и даже школьные столовые. Не говоря уже о рабочих, начавших менять асфальт на плитку сразу по всей Москве. Держалась только скорая помощь и некоторые подразделения полиции. По выходным в вагонах метро не было слышно русской речи и почти не встречались русские лица. Впрочем, вели себя эти ребята, как правило, корректно и вежливо – в транспорте старушкам скорее они место уступали, чем настоящие соотечественники, уткнувшиеся в смартфоны.
Однако Андрея сейчас больше интересовала практика применения Федерального закона «О социальной взаимовыручке», чем национальный вопрос. Он забил название ФЗ в поисковик, быстро убедился, что материала очень много, и решил отложить изучение на утро. День был тяжёлый.
6
Ночь прошла спокойно.
Почти спокойно. Если не считать один эпизод. Где-то без четверти два Андрей подскочил в постели от страшного грохота: что-то обрушилось на кухне. Спавший в ногах Маркиз спрыгнул на пол и забился под кровать. Ольга забылась крепко и от шума лишь едва очнулась. Увидев, что Андрей сидит на кровати, она спросила, что случилось.
– Что-то