Судьба соцдона. Филипп М. Филиппов
Романов Игорь Иванович, начальник отдела МВД по району Хамовники, – старший из полицейских махнул удостоверением. – Никакого ордера у нас нет. Мы к вам пришли поговорить по поводу договора социальной взаимовыручки.
– Так это не обыск?
– Нет. А вы ждёте обыск? – улыбнулся Романов, ему нравились такие оговорки собеседников.
– Да нет, не жду. Но времена такие, что всякое бывает, – Ольховский проклинал себя за потерю бдительности и самооговор, но испытывал огромное облегчение, что у гостей не самый страшный повод к нему явиться. – Раз поговорить, проходите.
– Спасибо, – полковник и сопровождающие тщательно и долго вытирали ноги, в прихожей замешкались, пока Ольховский не указал, где гостиная, куда они проследовали с некоторой торжественностью. «…И чинно сквозь проходят, – почему-то вспомнилась Льву Борисовичу строчка из песни БГ. – Орёл, телец и лев…» Полковник снял куртку и расположился в кресле, остальные лишь сняли фуражки и разбрелись по залу, заняв места стоя или сидя в некотором отдалении от кресел, будто собираясь не участвовать в беседе руководства с этим гражданином, а просто послушать.
Так и было. Первые подселения обязаны были проводить руководители районных ОВД в присутствии замов и начальников отделов, это был как бы тренинг, отработка новой «государственной услуги населению». По итогам каждой операции потом проводилось расширенное совещание, обмен мнениями, что можно и нужно в сценарии подселения оптимизировать, добавить или убрать. Служебная инструкция из министерства была подробная, но ожидаемо абстрактная, её федеральный масштаб не учитывал московской или иной региональной специфики. Опыт первых подселений социально-нуждающихся к концу января должен был быть обобщён в отчётах, по которым министерство утвердит более точные региональные инструкции, подготовленные на местах.
Разговор начался как светская беседа – чуть ли не с погоды. Полковник предложил ознакомить Ольховского с положениями нового закона, Ольховский тупил, что ничего не знает, желая послушать, как полиция будет ему это преподносить. Адреналин от встречи полиции на пороге своего дома уже сменился эйфорией: это не обыск, его не закроют уже сегодня, и вообще это не начало захвата его бизнеса. Он внимательно слушал полковника, задавал много вопросов, аккуратно их формулируя. Ольховский почти получал удовольствие от разговора с интересным и знающим собеседником – пока не осознал, что его не уговаривают, что договор им уже подписан. Не им лично, конечно, а его женой Марианной, он сразу узнал её подпись, но не сразу понял, как и где это могло случиться. Поначалу он решил, что они знают про дачный дом, и напрягся уже из-за этого: неуплаченные налоги на якобы недостроенную недвижимость за столько лет могли потянуть на круглую сумму. Ещё час Лев Борисович не мог поверить, что заселение произойдёт прямо сегодня, прямо сейчас, и это будет лежачий больной и сиделка.