Судьба соцдона. Филипп М. Филиппов
ему Хабибуллин сказал такое?
– Не знаю, Оль. Ясно, что не смог помочь. Думаю, для отца это была последняя надежда вернуться к старой жизни, повернуть всё вспять. И ему дали понять, что повернуть нельзя. Вот его и накрыло.
– Может, ещё расскажет.
– Надеюсь. Если восстановится, думаю, мне всё расскажет… У вас-то что произошло, расскажи. Что за бомжиха? Что делать будете?
– Марин, не знаю пока, что делать. Мы ещё в шоке. А твою историю Андрею расскажу – настроения ему точно не прибавлю, – и Ольга пересказала ей процесс заселения к ним Никитичны.
Они не хотели закруглять встречу, поговорили ещё немного об общих знакомых. Официант давно принес счёт, рассчитал их, а они всё сидели, возвращаясь то к одной, то к другой детали своей новой и нежданной роли социального донора.
9
План ликвидации бизнеса у Ольховского был давно.
Он вынашивал его уже несколько лет и успел продумать многие детали. Триггером послужил 2012 год, когда в мае ОМОН палками разогнал последний митинг на Болотной, а в сентябре цинично объявили о новой рокировке в верхах. На Болотной всего-то хотели, чтобы их послушали, чтобы с ними поговорили по-человечески – так эти белоленточные протесты воспринимал Ольховский, никогда не участвуя в них, но с интересом наблюдая со стороны. А им палкой по башке и в клетку. Дела стали заводить за неласковые касания железных омоновцев, сроки давать серьёзные… Параллельно ближний круг президента получал всё новые и новые куски экономики в кормление, а средний бизнес у честных коммерсантов всё чаще отжимали правильные пацаны в погонах, абсолютно уверенные и в своём праве на долю чужого добра, и в дозволенности любых методов. Развитие бизнеса в таких условиях смысла не имело, и Лев Борисович решил пройти по лезвию, накачав капитализацию к продаже активов, но не засветившись слишком сильно – чтобы отъём не начался раньше контролируемого процесса распродажи. Задача была не простая, и Ольховскому это нравилось. Кроме того, он был уверен, что время у него пока есть, и целенаправленное уничтожение класса независимых предпринимателей как очевидной помехи кумовскому капитализму начнётся только завтра.
Смущали его лишь отдельные детали плана, остававшиеся неясными и в 2012, и в следующем году. Пытаться продать магазины западникам, где у него был отличный репутационный задел в виде безупречной кредитной истории, или искать покупателей среди местных? Переложить капитал от реализации торговых активов в землю и недвижимость или сразу выводить всё за границу? Ответ прояснился в 2014 году после украинских событий. Прогноз Ольховского был такой: очередной пересмотр границ ни Европа, ни Штаты России не простят. Они обвалят цены на нефть до уровня начала девяностых и обеспечат настоящие проблемы российской верхушке. Там перегрызутся, что-то поменяется. И как люди уж точно не глупые они там быстро найдут правильное решение