Понкайо. Евгения Минчер
взбиралась усыпанная белыми цветками колючая лиана, вздыхала на ветру и что-то тихо себе нашептывала. Прячась от солнца в тени стен, вился в трещинах папоротник-костенец. Его мелкие листья напоминали узоры клевера. Природа латала прорехи, как могла.
Местность вокруг поросла быльем. Не уцелело ни одной крыши, но на удивление хорошо сохранились резервуары для сбора дождевой воды и низенький колодец, выложенный из камня и глины и накрытый идеально круглой каменной плитой. Максим провел по ней ладонью, смахивая известняковую пыль, но двигать не стал. При наличии двух родников он не видел необходимости тревожить старый колодец.
Вокруг разросся можжевельник и обильно цвел душистый тимьян. Раскаленный ветер шуршал тяжелыми пальмовыми хвостами. Почему здесь нет птиц и мелких животных, думала про себя притихшая Лола. Внезапно девушке стало неловко и даже немного стыдно за недавний всплеск бурных эмоций, но почему, откуда взялось это ощущение, она не могла понять. Навеяло грустящим ветром или видом узких улочек, погребенных под останками домов и укрытых пылью безгласных воспоминаний? До чего же странное место… Лола не знала, как к нему относиться. Здесь не было изогнувшихся в корчах деревьев и окутавшей их мрачной атмосферы, как в лавровом лесу, но все же витала непостижимая скорбь, ощущение утраты, всегда присутствующее в тех местах, где людей силой заставили бросить родной кров.
Лола и Максим в необъяснимом смятении бродили по развалинам, вполголоса переговаривались, сконфуженные, чуть озадаченные, и уже готовились вернуться к роднику и там устроиться на привал, а после двинуться в обратный путь, но Максим решил заглянуть в одну из пристроек.
Мелкие пристройки, по виду явно для хозяйственных нужд, чуть ли не вплотную лепились к жилым сооружениям и с виду не представляли особого интереса. Максим из любопытства проверил одну из них, и каково же было его удивление, когда он увидел в углу каменную лесенку, ведущую вниз, к дверному проему.
По другую сторону на незваных гостей смуро пялилась угольная чернота. Сердце Лолы тревожно екнуло, но девушка постаралась взять себя в руки.
– Такого я не ожидал, – признался Максим, сдвинул солнечные очки на лоб и полез в рюкзак за фонариком. – Подождешь здесь? Я быстренько проверю, что там.
– Я пойду с тобой.
Лоле совсем не хотелось спускаться туда, но отпускать Максима одного девушка боялась.
Эта лестница сохранилась куда хуже той, что по горному массиву вела к поселению. Не осталось ни одной мало-мальски целой ступени, камни сточились дождями, искрошились, просели. Максим подал руку, чтобы Лола не оступилась и не упала, предупредил смотреть под ноги и аккуратно свел вниз. Девушка насчитала восемь ступеней. Внизу Максим отпустил ее руку, и Лола с фонариком наготове застыла рядом, решительно вглядываясь в непроницаемый мрак и бросая вызов давним страхам. Изнутри пахнуло сыростью и холодом. Лола зябко поежилась и вошла вслед за Максимом, стараясь держаться ближе к нему.
Громкий хруст известняковой