Школяр. Дмитрий Таланов
не спускал глаз с бумаги – как это могло быть? Он зажмурился, но, открыв глаза, увидел прежнюю картину: бумага висела будто приклеенная к граням стакана.
– Да это же фокус! – вскричал Николас Дафти, сидевший неподалёку от Ляпсуса. – Ребята, он нас дурит!
Николас был такой же скуластый, как Филь. Волосы он стриг ёжиком.
– Значит, не будет объяснений, – резюмировал профессор и, опять перевернув стакан, снял с него лист мокрой бумаги. Отправив бумагу в помойное ведро, он залпом выпил воду. – Чтобы ни у кого не оставалось сомнений!
В классе сделалось шумно. Все принялись торопливо спрашивать друг друга в надежде, что кто-то знает ответ. От злости, что объяснения не находятся, Филь покраснел. Ян искоса глянул на него.
– У тебя ничего? – спросил он чуть слышно.
– Ни проблеска, – простонал Филь и, сжав голову в ладонях, уставился на свою тетрадь.
Его толкнул в бок Ральф Фэйрмон.
– Слушай, Фе, – зашептал он. – Ты говорил, что путешествовал по морям, видел разные города. Неужели нигде не встречал такого? Вспомни! Если дадим ответ сейчас, можем забыть про Лонергана до конца года!
Филь удручённо помотал головой.
– Ну так ты и кузнец, наверное, такой же, – недовольно бросил сосед, – а твоя больная рука только для отвода глаз!
Узнав, что Филь умеет ковать металл, Ральф как-то захотел помериться с ним силой. Но Филь не зря махал почти два года кувалдой в Хальмстеме и прижал руку Ральфа к столешнице. Вот только его собственная рука взвыла от боли. Филь повредил её, когда впервые встретился с Яном Хозеком и тот дал совет, как сделать раковину, открывающую путь между Новым и Старым Светом. Ян давно извинился за свой необдуманный совет, но его последствия ещё преследовали Филя.
– Время вышло, – объявил профессор. – Вы упустили свой шанс перепрыгнуть через поджидающие вас препятствия. Теперь мы снова начнём перебираться через них медленно и печально. Возвращаемся к нашей камере-обскуре!
Успев отойти от разочарования и всласть развлёкшись камерой, класс покинул лабораторию, оживлённо галдя. Солнце уже скрылось, на улице мела поземка. Шагнув на лёд, в который превратился подтаявший накануне снег, Филь взмахнул руками и растянулся на спине.
– С-сатана, – выругался он и пожаловался рассмеявшемуся Яну: – Я никогда не привыкну к этому, я и снега-то не видел до одиннадцати лет!
Дул пронизывающий ветер, руки быстро коченели без рукавиц. Но рукавицы им должны были выдать только через неделю, в соответствии с указаниями Флава. Император экономил здесь на чём только мог, исключая профессуру, которой он платил, по слухам, бешеные деньги, чтобы удержать их в Алексе.
Двое друзей надвинули поглубже капюшоны, сунули руки в карманы и поспешили к далёкой трапезной. На полпути они наткнулись на Анну с Метой, торопившихся им навстречу.
– Мальчики, у нас хорошие новости, – сказала Мета, разрумянившаяся на морозе. – Схизматика не будет до понедельника!
– Он завтра с утра отчаливает