Школяр. Дмитрий Таланов
своё давнее путешествие в Почтовой кибитке, он решил скопировать грозные интонации всадников гильдии.
– А ну, м-мёртвая! – крикнул он и славно свистнул в воздухе плёткой. – Пошла-а!
Неожиданно для него жеребец всхрапнул, прянул ушами, затем дёрнул и с силой потянул корыто за собой.
– Ой, – сказал Филь.
Не умея править конём, он беспомощно наблюдал, как жеребец заложил по двору вираж и, набирая скорость, вынесся на улицу Колодников.
Филь продолжал крутить плёткой над головой, потому что это помогало ему держать равновесие. Вдоль трапезной он пролетел с такой скоростью, что встречный ветер выдавливал слёзы из глаз. Боясь наскочить на кого-нибудь, он орал как оглашенный слова, которые кричал в тот день возница, пока кибитка не выехала из Кейплига:
– Р-разойдись! Зашибу!
Предупреждение было сделано вовремя: из трапезной высыпало множество народу, едва успевшего отшатнуться от пронёсшегося мимо бешеного экипажа. Краем глаза Филь уловил потрясённое лицо Яна и рядом с ним Мету, хохотавшую до слёз.
Корыто скользило устойчиво. А вожжи оказались хорошей подмогой в удерживании равновесия, и Филь выбросил плётку, чтобы не мешала держаться второй рукой. Ему начинало всё это нравиться. Он свистнул по-разбойничьи, как только умел, и конь ещё прибавил ходу. Теперь это напоминало высадку на берег в парусном шлюпе при сильном ветре. Филь зажмурился и услышал злые волны, бьющие по бортам.
Не в силах сдержать восторг в груди, он закричал:
– А-а-а!.. Я-я-о-о!
Тут он вспомнил, что его поджидает впереди опасный риф в виде огромного клёна, растущего посреди площади Обречённых, бросил орать и собрался.
Ветер-конь не подвёл его: они удачно пересекли площадь, и жеребец, довернув, вынес корыто точнёхонько в ворота. Только Филь позабыл, что за ними начинается крутой спуск с холма, и, когда жеребец понёсся быстрей, чтобы не сломать себе шею, он не устоял на ногах и свалился в корыто, чудом удержав вожжи в руках. Мало что видя из-за летящих в лицо комьев земли и снега, он потянул за вожжи, зная, что так можно остановить лошадь. Сбежав с холма, жеребец послушно встал.
Ноги Филя тряслись, когда он поднялся с земли и утёр грязь с лица. Ноги жеребца тоже ходили ходуном, но похоже, что от удовольствия. Гордый за него, Филь бросился ему на шею и расцеловал в улыбающуюся морду. Потом похлопал его по шее и ласково проговорил:
– Я буду звать тебя Ветер!
Жеребец согласно мотнул головой. Тут Филь сообразил, что они стоят посреди игрового поля, – земля вокруг была хорошо вытоптана, а в стороне виднелись колья ворот. Отыскав забытый сестрой Арпонис, Филь сунул его в карман и сказал жеребцу:
– Вот видишь, не зря ездили. Поехали назад!
Забравшись в корыто, он поставил ноги поустойчивей и хлестнул вожжами жеребца. Тот, не отойдя от предыдущей гонки, резво взял с места. Взлетая на холм, Филь в этот раз был готов к изменению рельефа и не упал.
Желая завершить