Ладья света. Дмитрий Емец
служебной дверью. Несколько минут он простоял оглушенный, глядя то на стекло, то на небо, а потом повернулся и побрел к мотоциклу.
В тесной арочке у шлагбаума, где помещался двигавший ворота мотор, прятался гнутый человек с пришибленным лицом и держал в руке гвоздику. Когда Эссиорх проходил мимо, человечек вышагнул из арки и протянул ее Эссиорху. Тот машинально взял цветок. От гвоздики пахло хвоей. Она явно была похищена с одного из кладбищ.
– С рождением сыночка, папенька! Наши поздравления! – прошептал человечек и исчез прежде, чем Эссиорх успел снести ему голову ударом кулака.
Глава 2
Планы на следующую среду
Счастлив тот, кто сшил себе
В Гамбурге штанишки,
Благодарен он судьбе
За свои делишки.
В углу валялась огромная куча бумаг. Багров взял верхнюю и осторожно понюхал. Лист пах серой, но не сильно, а так, как пахнут использованные пистоны.
«Старшему менагеру некроотдела
Мамзелькиной А.П.
Сим вам предписывается прибыть по адресу… для совершения известных действий не позднее 16 часов сего дня. Просьба не оставлять тела без присмотра, пока эйдос, принадлежащий мраку по договору аренды №… не будет изъят посланным стражем».
Багров поднял одну бумажку, другую, третью. Такие же бланки, однотипно заполненные круглым писарским почерком. Отличались только имена, адреса и подписи канцеляристов. Пока он разглядывал бумажки, с потолка спорхнула еще одна и аккуратно опустилась на груду.
– Зачем она их тебе присылает? Они же все на ее имя! – спросил Багров.
– Я у нее в подчинении, – сквозь зубы сказала Ирка. – Кино про войну смотрел? «Приказ генералу Петрову атаковать врага!» Думаешь, кто будет атаковать? Генерал Петров?
Багров взглянул на дату на последней упавшей бумажке:
– Она вчерашняя. То есть она уже… э-э… сделала все сама. Отработала заказ.
– Ясно, что отработала. А ты переверни бланк! – посоветовала Ирка.
Она сидела на полу и, играя со щенком, разглядывала шрам у него на груди. Щенок любил, когда она проводила пальцем по его шраму. Не любил только, когда трогала седое пятно. Но Ирка и не трогала. Знала эту особенность.
Багров перевернул бланк. По центру листа бежали маленькие кривые буковки. Казалось, их нацарапал пьяный.
«Сматайся в Афреку на вайну. Никак неуспеваю. Мамзя», – прочитал Багров.
– Почему она пишет так безграмотно? – кривясь, спросила Ирка. – Она же на любом языке может! И на латыни, и по-гречески! Она даже с Гомером виделась!
– Ну это да. Один раз точно виделась! – согласился Матвей.
Ирка поморщилась. Циничных шуток она не любила.
– Я не об этом! Зачем придуриваться, зачем делать ошибки? Она же умнейшая женщина!
– Мамзя! Мамзя она! – передразнил Багров.
С потолка на колени Матвею упала муха, дрыгнула лапкой и затихла.
– Надо же! – сказал Багров,