Нашествие хронокеров. Александр Соловьёв
человек, такой же, как мы. Он спасся, и мы должны его впустить.
– Кто там? – спросил я, вырываясь. За дверью молчали. Я повернулся к Мире. – Муж?
– Нет! – По ее лицу пробежала тень.
– Значит, друг?
Ужас на ее лице сменился холодным выражением.
– Это мой бывший муж, – сказала она.
Мира на минуту задумалась и вдруг резко оттолкнула меня от двери.
– Все. Разувайтесь. Позже уйдете.
Стук в дверь повторился.
– Эй, вы!.. Скорей!.. Я же сейчас умру от всего этого!..
Мира подозрительно на меня посмотрела. Я развел руками.
– Если не верите мне, мужу своему поверьте. Пусть даже и бывшему.
Мира вспыхнула, с яростью отшвырнула мое пальто, подошла к двери вплотную и крикнула:
– Эй! От чего ты там сдыхать собрался?!
За дверью послышался вой, перешедший в сдавленные рыдания.
– Мирочка… Прошу тебя… Это просто кошмарный сон… Я все видел! Слышишь? Все исчезли! Машины растаяли! Моя машина тоже растаяла! Понимаешь? Открывай же! Открывай! Открыва-а-ай!!!
Невидимый гость опять забарабанил в дверь, теперь он уже не останавливался, бил изо всей силы и охрипшим голосом непрерывно кричал: «Открывай!».
– Тьфу ты, бред какой-то, – буркнула Мира и посмотрела на меня растерянно.
– Впусти его, – попросил я. – Пожалуйста.
Девушка минуту поколебалась, затем сказала, пожав плечами:
– Если что, пеняйте на себя.
Она быстро повернула защелку, и дверь тут же распахнулась.
В прихожую, чуть не сбив нас обоих с ног, ввалился громила, каких я еще в жизни не видел. Он захлопнул за собой дверь и, глядя на нас с выражением крайнего ужаса, простонал:
– Что ж это такое?!
Великан был непропорциональным: никаких признаков шеи, на огромные плечи посажена приплюснутая лысая голова, кожа на лбу собрана в толстые складки, глаза маленькие, раскосые, – они непрерывно бегали от Миры ко мне и обратно. По щекам его текли слезы.
– Что ж это такое? – Он сделал шаг в мою сторону. Меня поразил его плащ: чуть ли не до пола. – Все умерли!
Великан протянул ко мне руку, и я непроизвольно сжался, увидев внезапный испуг на лице Миры. Но гость сказал:
– Я – Федор. Как хорошо, что вы не умерли! Я ведь думал, и здесь никого уже нет.
– Ростислав. – Я пожал ему руку.
Громила быстро повернулся к Мире.
– Спиртное есть?
Девушка стояла с растерянным видом.
– Кажется, – прошептала она. – А у меня же Рома… на работе…
– На работе… – глухо повторил Федор.
Он, не разуваясь, пошел на кухню.
– Всё, понимаете, как бы выцветает… – послышалось оттуда. – Или растворяется. Сперва это хорошо было видно. Потом темно уже стало… Ни фонарей, ни светофоров, и вообще ни хрена не разобрать.
Загремела посуда.
Я последовал за Мирой. Войдя на кухню, мы увидели Федора. Он стоял на коленях перед холодильником и, выдвинув лоток, вытаскивал бутылку водки.
– Н-не знаю… куда нам теперь-то… – пробормотал