21/1. Степанида Аникина
и дождик начался, естественно, зонтика нет. Мы до ближайшего подъезда и сиганули под козырёк. Стоим такие два цуцика, промокшие, дрожим. Надо как-то переждать дождь. А он, как назло, всё сильнее. И капли, отпрыгивая от асфальта, забрызгивали туфли. Мы зашли в подъезд. Он опять закурил. Блин, и мне хочется. А сигареты-то где-то вылетели, пока мы устраивали живой заслон с размахиванием сумками. То ли взгляд у меня такой был, то ли из вежливости, но он предложил мне покурить. «Ну надо же, какой внимательный», – промелькнуло у меня в голове. Докурив, он как-то активизировался, или ограниченное пространство на него так повлияло, или чего там ещё, не знаю. И так резко и главное нагло, не спрашивая разрешения, как полезет целоваться. Я даже не успела отреагировать должным образом, ну, сгруппироваться, значит. «Ах ты, гад! Усыпил тут мою бдительность расспросами, и туда же!» – взорвалась моя обиженная натура. Как отпихну эту навалившуюся на меня глыбу, как выскочу из подъезда, как побегу на дорогу. А у самой слёзы на глазах. Ну надо же было окончательно так испортить вечер. Ведь так мило беседовали.
Догнал меня он быстро. Хотя я сдала в школе все нормы ГТО на «золотой значок», но ноги у него определённо были длиннее моих. Встал как вкопанный передо мной и давай извиняться, мол, не знает, что и нашло на него. «Так я тебе и поверила. Не знает он. Зато я знаю!» – хотела я уже выпалить, но не успела. Он схватил меня за руку и с криком: «Трамвай!» потащил меня в сторону остановки. Бегать, конечно, хорошо, но не в таком количестве за один вечер и не на каблуках, тем более по лужам. А этот «железный чемодан» проехал, не останавливаясь. «В "Парк” он видите ли, направляется. Устал, спать поехал», – в сердцах проговорила я. «А ты девушка с юмором», – сказал именинник. «О! Ещё с каким!», – тут же ответила я.
«Фу-у! Я так устала от сегодняшних забегов! И туфли все промокшие насквозь, сделались на размер больше», – подумала я, глядя на забрызганные от луж ноги. Опять стоим на остановке. Опять вдвоём. Никогошеньки нет. «Надо выйти на дорогу, подальше от него, а то начнёт опять приставать», – подумалось у меня. Но не успела я сделать шаг, как он уже на проезжей части и машет машине, которая едет в обратную сторону. Ну всё, думаю, сейчас увезёт куда-нибудь и поминай, как звали. Чё хи-хи то? Девяностый год, однако, был, на минуточку. Сколько тогда беспредела было. А про девчонок, пропадавших посередь бела дня, вообще молчу. А тут ночь почти на дворе. Вот напросятся в провожатые, а ты потом бойся этих самых провожатых.
Машина остановилась, и он спросил: «Какая там у тебя улица?» Я от радости и адрес свой забыла. Серьёзно! В голове была только одна цель, как бы поскорее залезть в машину и уехать. Я дёрнула дверь, и, плюхаясь на заднее сиденье, рявкнула: «Сама скажу!» А он такой залез на переднее сиденье и говорит: «Говори». Я от такой неожиданной наглости его и выпалила адрес. Да что там адрес. Ладно бы улицу и дом, дак я ещё и квартиру сказала. Вот дура! Он хихикнул и сказал: «Запомню!», а водитель ещё и подколол меня, спросив: «А этаж какой?» Я опешила от такой мужской солидарности и