Буря времен года. Эль Косимано
то оно уже не раз становилось свидетелем моих безрассудных поступков.
Когда я толчком открываю двери столовой, дымный туман рассеивается и исчезает в воздуховоде. Я его не виню. В помещении царит несмолкаемый гул разговоров на десятках языков, эхом отражающийся от металлических скамей и стен из шлакоблока. Флуоресцентные лампочки режут мои чувствительные после стазиса глаза, и я морщусь, изо всех сил пытаясь приспособиться. Из-за того, что мои рефлексы еще замедленны, я не успеваю вовремя увернуться и получаю снежком в плечо. Ледяные брызги летят мне в лицо.
– Джек! Ты проснулся! – нараспев произносит Габриэль, луизианская Зима.
В его ладони возникает новый снежок. Как будто одного было недостаточно, чтобы привлечь мое внимание, и он создает новый, замораживая поступающий из вентиляционных отверстий в потолке увлажненный воздух. Работница столовой в сетке для волос орет на него, грозя уборкой учиненного беспорядка. Устроившаяся в дальнем конце помещения хулиганская банда южных Зим смеется над ней так громко, что привлекает внимание Стража, который прекращает жевать и устремляет взгляд на их стол. Группка тут же умолкает, позабыв о снежках.
Стражи ничем не лучше дымного тумана. Единственная причина, по которой они едят в нашей столовой и спят в наших общежитиях, заключается в том, что они присматривают за остальными. Зимы замирают в ожидании, пока Страж потеряет к ним интерес. Когда он, наконец, возвращается к еде, Юкио машет мне, приглашая за их столик.
Я без энтузиазма машу в ответ и шагаю дальше. Друзьями я их назвать не могу. В действительности, нет. Я просто провожу с ними время, когда наше пребывание в общежитии совпадает, что случается довольно часто, поскольку мы Зимы из схожих климатических зон в одной части света. Габриэль, Юкио и другие… на первый взгляд они кажутся нормальными и мало чем отличаются от парней, с которыми я учился в школе-интернате для несовершеннолетних. Тем не менее, как бы мы ни притворялись, практически любой из находящихся в этой комнате прикончил бы Зиму, сидящую напротив, если бы дело дошло до переезда – или Зачистки – одного из нас.
Столы по обеим сторонам прохода заняты кураторами, но Чилла легко заметить: сидя в окружении группки высокопоставленных кураторов, он с упоением потчует их новой, улучшенной версией моей последней смерти и даже не замечает, что я прохожу мимо. История в его пересказе стала более кровавой, чем я запомнил, и идеально сочеталась с тем, что они с Поппи изложили в своих отчетах. Подавляя приступ тошноты, я беру поднос и иду в конец очереди на раздачу.
Вокруг меня порхают привычные сплетни, и я изо всех сил стараюсь не обращать на них внимания.
«Рейтинги… Дни наверху… Десятка лидеров… Переезд…»
Я продвигаю свой поднос по направляющей, расположенной перед исходящим паром раздаточным столом и сквозь сгущающийся туман внимательно изучаю, что можно взять. Жареные летние овощи, пассерованные зимние овощи, запеченные корнеплоды… Веганские