Третий бастион. Юрий Перевалов
к моему удивлению, она уговорила Арсения остаться. Мой друг успокоился и с трудом поверил, что нож у лица – всего лишь плохая шутка.
Но после мы редко встречали Диму в квартире. Он больше с нами не завтракал. Только из его комнаты по утрам доносилась гитара – одни и те же пассажи Паганини.
Пару дней спустя мы сидели в «Сундуке» и переписывали товар: бардак накопился полнейший.
На улице моросило, и небо затянуло тучами – первый раз за всё лето. Тут мы поняли, что наш потолок протекает, – неизвестно как, ведь обитали мы в полуподвале. По углам комнаты и у порога забегали мокрицы.
Переписав товар, Сеня улёгся на пол в магазине, чтоб подремать. Он постелил под спину коврик, а под голову подложил свёрнутое красное знамя – раритет, который никто у нас не брал.
Но подремать под ест дождя ему не удалось. После обеда внезапно приехал драконоборец. Со словами «Сенька, с тебя кило конфет!» он ворвался в «Сундук» и сел за стол, положив перед собой, словно оружие, свои искалеченные руки. Он рассказал, что нашёл товар: на набережной сидят торговцы антиквариатом. У одного из них – целая куча наших монет.
Сеня подскочил с коврика и сказал:
– Звоню ментам!
– Ты что, Арсенька! Ты что? Нельзя. Ты так ведь не только меня подведёшь. Мне у них там в мусарне показываться нельзя. Откуда узнал, спросят? Ты что им ответишь, а? – сказал Антон. – Я тут кучу людей напряг ряди него, а он – в милицию! Обижаешь, добрый друг.
Мы заварили чаю, закрылись на замок и стали разрабатывать план. Но чем больше мы рассуждали, тем лучше понимали: монеты нам, конечно, просто так не отдадут.
Перебрав все возможные пути развития событий, мы замолчали. Дождь на улице припустил. Драконоборец хитро ухмылялся, хмыкал и жал эспандер.
– Эх! Поехал бы я с вами, да ведь мне нельзя! – сказал он и рассмеялся.
– Нужно взять наше силой, – сказал Арсений.
– Эх ты, Сенька, а то как! Думал, подойдёшь – и он за пожалуйста тебе деньги в карман отсыплет? Хера! – расхохотался Степан-драконоборец.
Мы заварили второй чайник и перешли к плану налёта. Степан с той же ухмылкой слушал нас, и, когда мы вдавались в излишние подробности, он восклицал:
– Сучье вымя! Парни, это не математика. Сделайте так… – тут он объяснял, как надо поступить, и в его словах чувствовалось глубокое знание той грубой стороны жизни, с которой мы редко сталкивались.
Под конец совещания драконоборец выдал нам пластиковые кастеты.
– А это вам – подарочки! Если что, бейте в бороду! – сказал он и пробил в воздух апперкот.
***
Следующим утром, пока я умывался и чистил зубы, Сеня медитировал. Он сидел на полу в позе лотоса и сжимал в руках нунчаки. Конечно, иной раз мой друг переигрывал, но эта утренняя медитация придавала будущей боевой операции сакральную значимость.
Я посмеялся над Сеней и сказал, что нунчаки – это лишнее.
– Всё обойдётся малой кровью, – добавил я
Сеня