Отель «Калифорния». Виктор Улин
то сугробы, то гололед. Если бы Гитлера в сорок первом году провезли по М7 от Исаметово до Уфы, он бы не полез воевать в Россию. Там летним днем едешь, как в последний раз, а про сейчас и с таким грузом нечего говорить. Так что в Казани я собирался ночевать. Точнее, уже тут, в Нижнем. По правде говоря, даже хорошо, что все так получилось. Мне было не по себе оставлять вас наедине с ремонтниками. Сейчас поедем в гостиницу. Завтра получим вашу машину и до Казани поедем колонной. Вы впереди, я сзади. Так будет спокойнее.
– Ладно, закрываем тему, – сказала Елена. – Я поняла, что вы будете заботиться обо мне до последней капли крови. Придется смириться. Но за это удовлетворите мое женское любопытство.
– Спрашивайте, отвечаю.
– Вы, Александр, в каком городе живете? Далеко отсюда?
– Как до Казани и еще раз столько же. Тысяча километров.
– А какой это город? Оренбург?
– Нет, Оренбург южнее, он маленький и заштатный. Мой город больше Нижнего, скоро будет полтора миллиона, но он не мой, даже имени не хочу называть. Я оказался вынужден там жить по случайности.
– А я думала, вы ленинградец. Ну то есть петер… как там, по-современному? Если в Гамбурге – «гамбургер», то в Петербурге петербургер? Мне лучше «ленинградец», хотя к Ленина не люблю еще больше, чем Петра. Но слово приятнее.
– Почему вы решили, что я ленинградец?
– Так вы про мои ботильоны сказали, что в них ходить по Эрмитажу, а не ехать в Казань.
– Ничего себе у вас память, – Громов покачал головой. – Я уже забыл, что сказал, а вы помните.
– Память у меня хорошая, да. Пожалуй, даже слишком. Я ведь все-таки музыкант, слух слухом, но многое приходится тупо запоминать. Ну, и не только музыкант, еще кое-что… Но все-таки, если вы не ленинградец, откуда всплыл Эрмитаж?
– Я не ленинградец, но учился в Ленинграде.
– Завидую, – перебила она. – Ленинград… Белые ночи…
– Ленинград, Елена, это прежде всего проходные дворы, – усмехнулся он. – И подъезды, пропахшие кошками, хотя за пять лет учебы я не видел на улице ни одной кошки.
– У каждого свое вИдение. А где вы там учились, Александр?
– В университете, на факультете прикладной математики и процессов управления. Жил в общежитии, Эрмитаж не так уж далеко. Тем более, что в те времена это ничего не стоило.
– А откуда вы родом? Говорили, что из Белоруссии, я не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Из местечка Кобрин, на польской границе. Мой отец был военный, всю жизнь мотался по гарнизонам. И я с ним где только не жил… на самом деле не жил нигде. На последнем курсе женился на иногородней, и уехал к ней на Урал. Своего дома никогда не было. Наверное, поэтому так легко уезжаю куда угодно. Удовлетворил?
– Пока да.
Елена кивнула.
– Теперь ваша очередь, – сказал он. – Я не женщина, но тоже хочу удовлетвориться. В котором поколении вы москвичка? Думаю, что как минимум в пятом.
– И вовсе нет. Я как раз та лимита, которую вы ругали. Только не из Люберец, а с Украины.
– С Украины? Ни за что бы не подумал.
– Да,