Ярость драконов. Эван Уинтер
день, каждую пору, каждый цикл вы будете жить в страхе, не сможете насладиться вкусом еды, солнечным теплом и ночной прохладой – потому что однажды приду я. И вызову вас на кровный поединок, Малый Вельможа Лекан Онаи, и вы умрете на кончике меча моего отца.
Меньший сошел с ума, понял Лекан, мать была совершенно права на его счет. Сын Арена должен был умолкнуть.
– Я – ваше проклятие, – заявил Меньший. – Я – ваша гибель.
– Да ну? – сказал Лекан, хватая кинжал со стола и делая выпад. Он резанул безумца по лицу и почувствовал, как лезвие разрезает кожу и скользит по кости.
Мирянин вскрикнул и отшатнулся, брызнув кровью на пол пунктирной линией. Лекан бросился на него и повалил на пол. Он весил больше шестнадцати стоунов, а Меньший не тянул и на одиннадцать. Ухватив кинжал обеими руками, Лекан прижал его к залитому кровью лицу глупца, давя на него всем телом.
– Убить меня? Убить меня! – процедил Лекан сквозь зубы, пока негодяй извивался под ним. – Я собираюсь сжечь всю твою семью. А сестры у тебя есть? – выпалил он. – Да? Джелани? Я возьму ее этим же ножом!
У Лекана в паху вспыхнула боль, обожгла его и поднялась к животу. Он резко вдохнул воздух, теряя силы, и сдался перед болью, которую причинило ему колено Мирянина. Тот выбил кинжал у него из руки и, оттолкнув Лекана от себя, вскочил на ноги.
Лекан встал, замахнулся, целясь Меньшему в лицо, но тот увернулся и обхватил его, выбив воздух из легких, и они снова завалились на пол. Они перевернули прикроватный столик, окативший их остатками олу из кружки. И стали бороться под открытым окном, под бушующей снаружи бурей.
Лекан, пользуясь своей силой, бил и колотил Тау. Оказавшись сверху, он ударил Мирянина, высвободился из его хватки и пнул в бедро – он целился в ребра, но не попал.
Тау хотел встать, но Лекан бросился за своим кинжалом. Поднял его с каменного пола, прижался спиной к стене, а когда повернулся – увидел, что Меньший бежит прямо на него. Он выставил вперед руку, чтобы проткнуть тощего мальчишку, но Мирянин споткнулся об упавшую кружку олу и рухнул, и Лекан промахнулся и пропорол грязную тунику Тау вместо того, чтобы вонзить лезвие ему живот.
Они столкнулись и снова сцепились в борьбе. Лекан резанул Тау, но нанести смертельный удар не мог: лезвие застряло в разорванной ткани. Пока он возился с кинжалом, пытаясь его высвободить, пальцы Меньшего обхватили его шею. Лекан приготовился уже кричать, звать стражу, чтобы покончить с этим фарсом, но его ударили головой о стену.
У Лекана в глазах вспыхнули искры, и прежде чем он успел прийти в себя, его голова снова стукнулась о твердый кирпич. Он впился ногтями ублюдку в руку, но его ударили головой в третий раз, и искры превратились в множество солнц.
Вспомнив о кинжале, он попытался вонзить его в Тау, но лезвие все еще удерживала рваная ткань и Лекан не мог как следует ударить. В отчаянии он отскочил от нападавшего, вырвав кинжал. Затем вскинул руку, готовый вонзить клинок Мирянину в сердце, когда его голова снова врезалась в стену, и на этот раз что-то хрустнуло.
У Лекана отнялись