Кровавый раскол. Сергей Горбатых
Я сказал стоять! – закричал он ему.
Верзила обернулся. Небритое худое лицо, длинный нос, густые брови…
– Сухарецкий?! Сухарь!!! – удивлённо воскликнул Головинский.
Верзила внимательно смотрел на него.
– Головинский? Ты? – сильно удивился он.
– Я! А ты думал кто?
Это был Андрей Сухарецкий его товарищ по Первому кадетскому корпусу.
Они обнялись.
– Андрей, а ты почему в таком странном виде? В офицерской шинели, без погон. С какой-то котомкой за плечами? Рысью мчишься по Невскому- поинтересовался Владимир.
– Это, Головинский, очень длинная история. Нет желания её рассказывать сейчас, здесь, на улице. – Резко ответил Сухарь.
– Так зачем на улице? Пойдём в ресторан! Пообедаем! Поговорим! – предложил Владимир.
– В ресторан? Пообедать? – у Сухарецкого задвигался огромный кадык. Было видно, что он проглотил слюну. – Чего-нибудь съесть мне очень хочется, но увы финансовыми средствами не располагаю.
– Так твои финансовые средства и не нужны! Я приглашаю, Андрей! – принялся уговаривать Головинский.
– Ну раз так, то я принимаю твоё приглашение! – с удовлетворением согласился Сухарь.
– Выбирай ресторан, Андрей.
– Мне «Палкин» очень раньше нравился. Кухня там сытная…
– Так «Палкина» новые власти закрыли недавно! Тюрьму там свою революционную сделали! – Объяснил Головинский.
– В ресторане тюрьму? – ошалел от услышанного Сухарецкий.
– А что тебе удивляет сейчас в этом сумасшедшем мире?
– Ты прав, Владимир! Такое вокруг происходит, что и удивляться уже устал. Тогда поехали в Медведь.
– Отлично! Сейчас остановлю лихача и помчимся! – обрадовался Владимир.
Вскоре они входили в ресторан Медведь при гостинице Демут, на Большой Конюшенной улице. В вестибюле стояло чучело огромного медведя с подносом в лапах.
– Ничего я вижу здесь не изменилось! – с удивлением произнёс Сухарецкий, отдавав свои шинель и котомку лакею в гардеробе.
Он остался в новом офицерском обмундировании защитного цвета с погонами капитана.
– Вот, теперь я вижу, что ты – офицер! А то устроил какой-то маскарад! – заметил Владимир.
– А я вижу, что ты давненько не был на фронте и не понимаешь для чего этот маскарад! – резко парировал тот.
– Я уже больше года сижу в тылу по причине ранения. – Признался Владимир, – хочу на фронт, но…
– Не надо туда хотеть! Я оттуда уехал! Сбежал! Сил моих больше нет!
Владимир попросил подоспевшего лакея из залы, чтобы тот усадил их за стол в дальнем тихом углу.
Сухарецкий заказал себе графинчик водки, стерлядь с расстегаеми, стерляжью уху, холодную телятину, ветчину.
Головинский шампанское и икру.
Сухарь ел жадно, молча, постанывая и хрипя.
– Владимир, ты извини, два дня ничего не ел. Голоден и зол.
– Андрей, ты ешь! Я знаю, что это такое: быть голодным. Тоже когда-то воевал, –