Ненужное зачеркнуть. Андрей Дышев
чистотой бокал… Теперь порядок. Все должно быть красивым, изысканным, исполненным самоуважения. Я отрезал кусочек мяса, темного от перца, источающего головокружительный запах чеснока, отправил его в рот, с чувством собственного достоинства прожевал. А винца? Обязательно! Полбокальчика достаточно! Замечательное вино! Цвет благородный, темный, насыщенный. А вкус! В нем грубость и благородство моряков, отвага флибустьеров и дерзость завоевателей…
Я поставил бокал на стол… Все просто. Меня облапошили. Мое имя, которое я никогда не эксплуатировал в качестве средства для добывания денег, использовали мошенники. Если появился спрос на Кирилла Вацуру, то должно быть и предложение. Мне предлагали выступить еще раз? Предлагали. Не далее чем позавчера. И сделал это все тот же Константин Григорьевич Батуркин, специалист в области шоу-бизнеса. А я отказался? Отказался. Что ж, нет так нет. Меня вычеркнули из платежной ведомости, и под моим именем выступил какой-то ловкач. Может быть, все тот же Батуркин…
Я прислушивался к себе и пытался понять, чувствовал ли я себя ущемленным, и если да, то в чем? В том, что я не заработал тех денег, которые заработал кто-то другой? Нет. Я не хотел зарабатывать таким способом, мне было неприятно, лень, скучно, и вообще я пока не очень нуждался. Что же тогда меня мучило? Легкое чувство брезгливости, словно кто-то без спроса взял мои вещи, поносил их и вернул. И что-то еще. Смутное, расплывчатое и нехорошее чувство. Ревность? Или естественное беспокойство за чистоту своего имени, которую я так свято берегу? Откуда мне знать, как этот артист изгалялся на сцене, что он там вытворял, что говорил, какое впечатление оставил о себе?
Положа руку на сердце, Батуркина надо было отыскать и набить морду. Но как-нибудь потом. При случае.
Я вскочил из-за стола и, отхлебывая на ходу из бокала, вернулся в гостиную. Еще раз позвоню Юрке и расспрошу подробней о выступлении этого жулика с кручеными усиками. Что он делал на сцене, о чем говорил?
Не успел я поднять трубку, как позвонили в дверь. Кого это еще принесло?
– Я целый час не могла тебе дозвониться! – с порога выговорила мне Ирина, когда я открыл дверь. – У тебя все время занято! А мобильный отключен!
Она была в насквозь промокших джинсах и красной футболке. Вода стекала с тонких слипшихся прядей на шею и грудь. Глаза были полны тревоги.
– Я болтал с другом, – ответил я, заводя Ирину в прихожую и закрывая за ней дверь. – А что стряслось? Курс доллара обрушился? Или наше агентство сгорело?
– Ты вечерние новости смотрел? – спросила Ирина, скидывая тяжелые сырые кроссовки. – Вчера вечером в Евпатории выступал частный детектив, мастер практической дедукции Кирилл Вацура.
– А сегодня днем еще и в Севастополе, – мрачным голосом добавил я. – Иди в ванную, переоденься. Там есть халат.
За что я любил Ирину, так это за то, что она всегда приходила ко мне вовремя. Пока моя подруга шуршала мокрой одеждой в ванной, я поставил на стол еще один столовый прибор. Конечно, у нее