Многоликое средневековье (сборник). Константин Алексеевич Иванов
суматохи было! Пришлось поработать. Через неделю все было готово. Барон призвал к себе своего капеллана для составления духовного завещания. Путь далекий: неизвестно, что может случиться; следует быть готовым на все. Кто не знает, что возвращаются оттуда немногие? Кому горе и слезы, а наш оруженосец, как молодой орел, рад, что может, наконец, свободно взмахнуть крыльями и улететь туда, в чужие страны, за синее море, в Святую землю. Прозвучал прощальный поцелуй, пролились последние прощальные слезы, поехали крестоносцы. Много нового, невиданного прежде пришлось повидать. По дороге вынесли страшную бурю, чуть не погибли в море. А после… голые скалы, раскаленный песок, невыносимый зной, мучительная жажда… Пути неведомы, враг словно из земли вырастает. А вот начались и настоящие битвы. В память рассказчика особенно врезался один день, день его славы, осуществления его мечты. Три дня перед ним рыцари и оруженосцы держали пост и ходили молиться в лагерную церковку. Утро памятного дня было прохладное, солнце светило сквозь облака. Необозримыми рядами расположилось Христово воинство; каждый с верою ожидал общего причащения. Вот показались священники с епископом во главе. Они проходили и приобщали склонявшихся на колени воинов. Сколько обетов произносилось в эти минуты, сколько горячих молитв! Взаимные объятия, поцелуи мира, казалось, навсегда должны были прекратить вражду среди крестоносцев. После проповеди, произнесенной одним из священников, загремели трубы и рога, раздался призыв к битве. Все смешалось в хаотическую массу. Пыль поднялась столбом. Крики, стоны, ругательства, звон оружия, ржание коней наполняли воздух. Оруженосцам приходилось всюду следовать за своими рыцарями, подавать им оружие, уводить и уносить тяжело раненных и в то же время отбиваться от нападений врага, сражаться. На долю рассказчика выпало редкое счастье отбить из рук неприятеля захваченное им христианское знамя. Редкое счастье, редкий подвиг! С закатом солнца битва прекратилась; христиане одержали решительную победу, враги бежали. Тут же на самом поле битвы среди груды убитых и тяжко раненных сам король посвятил отличившегося оруженосца в рыцари: посвящаемый склонил перед ним колени, а король вручил ему меч и согласно обычаю слегка прикоснулся своей рукой к его щеке и своим мечом к его плечу. Во время рассказа старого рыцаря из леса поднялась полная луна; тени всадников и их коней, перерезав дорогу, пали на траву. До церкви оставалось еще полпути, и дядя готовящегося к посвящению молодого человека успел рассказать интересный случай, свидетелем которого ему довелось быть много лет тому назад. Он видел не посвящение в рыцари, а торжественное лишение рыцарского сана. И вот как это происходило. Рыцаря уличили в каком-то обмане. Преступный рыцарь был разоружен и в длинной рубахе возведен на подмостки, вокруг которых собралась необозримая толпа зрителей. Преступный рыцарь должен был смотреть на то, как разламывалось на куски его оружие, а обломки бросались к его ногам. Рыцарские шпоры были