Пандемия паранойи. Андрей Михайлович Глущук
закрыта на висячий замок. Серёга прикладывает ухо к стенке.
– Странно… Ладно. Пошли.
– Что «странно»? –шепчу я.
– Потом.
***
В бункере тихо. Сашка валяется на раскладушке, разглядывая монитор ноутбука. Меня, если честно, раздражает эта его привычка «залипать» в Интернете. Ну, я понимаю: компьютер отличный инструмент, чтобы выполнить проект, сочинить презентацию, написать текст, проверить информацию. Да, в конце концов, выплеснуть эмоции – погонять какую-нибудь стрелялку или победить всех в стратегию.
Но когда сын ползает по социальным сетям, улыбается монитору, разговаривает с ним, злится на него, удивляется ему – со стороны это выглядит полной шизофренией. Особенно, если Сашка проваливается в пропасть виртуального общения на сутки. Ну, возьми руки в ноги, встреться с человеком и поговори не через провода, оптоволокно или радиоэфир, а живьём, чтобы увидеть его реального, а не виртуальную фантазию на тему: «Какой он, мой собеседник?»
– Я ему сказала: «нет»! – Взгляд у Маши сердитый и я понимаю, что пока мы ходили на разведку, в бункере велись бои местного значения.
– Батя, мне нужно идти!– Это не просьба, не вопрос. Сын меня ставит перед фактом.
– Если ты собрался взять трубу и мочить врагов, то очень не советую. Там минимум десять бугаев. – Серёга повторяет интонацию Сашки. И все понимают, что в разговоре поставлена жирная точка. Такая основательная, что после неё ни то, что слово – звук окажется лишним. Но понимают все, кроме сына.
– Батя, Дашка одна и очень боится.
– Представляешь,– вмешивается Маша, – он решил, что эта Даша сможет вызвать полицию. Написал ей в ВК. А девочка тоже без связи. Одна в трёхэтажном коттедже. И у неё паника.
Я смотрю на алое от возмущения лицо жены. У неё тоже паника. От страха за сына.
– Батя, вы же с мамой мне все мозги выели: общаться нужно лично. Социальные сети – зло. Вот я пойду, и лично пообщаюсь! Успокою. – Сашка уверен в силе своих аргументов. И, если бы я сказал вслух то, о чём подумал минуту назад, мне нечего было бы возразить. Правильно в народе говорят: «Сказанное слово – серебро, не сказанное – золото».
– Саш, уже светает. Выбраться незаметно – сложно. У нас во дворе, по крайней мере, десяток головорезов. Поверь мне, днём они не пойдут шариться по соседним посёлкам. Эта стая ночная. А вечером и сами отсюда уйдём и Дашу твою прихватим.
– И как же мы все уйдём, если там десяток головорезов? – похоже, я сына не убедил.
– У ворот УАЗик стоит. Заведём, уедем. – Серёга говорит спокойно и уверенно, так, что всем начинает казаться: план побега уже сработал. – Даша далеко?
– На автобусе – пять минут. Пешком через лес – пятнадцать. – Я не убеждён, что Сашка согласился с планом Серёги. В его возрасте бездействовать двенадцать часов так же сложно, как собаке сторожить миску с куском свежего мяса. Инстинкт перебарывает разум.
– Бать, через час пойдут автобусы. Я по лесу – до остановки. А вечером с Дашкой вернусь.
– Мальчик-то