Неудержимолость. Стефания Данилова

      За пазухой не паспорт – паспарту

      держать со всем словесным чёрным налом.

      Созваниваться, зная, что по ту

      окраину столицы ждут сигнала;

      и голос от Обводного канала

      берёт очередную высоту

      второго этажа студгородка,

      чтобы достигнуть слуха адресата.

      И полуфабрикат считать прасадом,

      вином – бутылку из-под молока,

      а тошнота – от Бога и от Сартра —

      не лечится, не лечится никак.

      Но что нам Сартр, но Сартру мы на что?

      Родившиеся в двадцать первом веке,

      до университетской белой Мекки

      маршрутки непокладистые ждем,

      умея потеряться в человеке

      хэмингуэйской кошкой под дождем.

      Из города в другой придумать дверь

      никто еще, увы, не догадался.

      Кто приготовит чай, повяжет галстук,

      причешет мысли в светлой голове?

      Зачем Господь так сладко надругался,

      запараллелив наши жизни две?

      Я скатываюсь в подростковый слог,

      как в снег лицом с американской горки.

      Соседи снизу разорались: «Горько!»

      а я им заливаю потолок

      речами для тебя, и мне нисколько

      не жаль закончить этот монолог.

      Постскриптум должен выйти из себя

      и, проскрипев зубами, удалиться.

      Так хочется сесть в поезд на столицу,

      хотя бы на сидячий наскребя.

      И думать, не найдя цветка в петлице,

      достойны ли

      стихи мои

      тебя.