Песнь крови. Энтони Райан
же знаешь, что, если ты не выдержишь этого испытания, тебе придется уйти. Ты что, этого хочешь? Вернуться в Ренфаэль, помогать дядюшке натаскивать собак для боев и рассказывать пьянчугам в кабаках, как ты чуть было не стал братом Шестого ордена? Это наверняка произведет на них большое впечатление.
– Заткдись, Баэлид!
Дентос наклонился, и из его носа в тазик, стоящий у ног, упала огромная кровавая сопля.
– Вы оба знаете, что я не был обязан тут оставаться, – сказал Ваэлин. – Знаете, почему я остался?
– Ты ненавидишь своего отца, – сказал Каэнис, отступая от общепринятых правил.
Ваэлин, который не сознавал, что его чувства настолько очевидны, с трудом сдержался, чтобы не сказать резкость.
– Я не мог просто взять и уйти. Я не смог бы жить вне ордена и постоянно ждать, что в один прекрасный день до меня дойдут вести о том, что случилось с остальными, и думать о том, что, быть может, если бы я был с вами, ничего бы и не случилось. Мы потеряли Микеля, мы потеряли Дженниса. Мы не можем потерять кого-то еще.
Он встал и направился к двери.
– Мы уже не мальчишки. Я не могу заставить вас что-то делать. Все зависит от вас.
– Прости меня, – сказал Каэнис, остановив его. – За то, что я сказал про твоего отца.
– У меня нет отца, – напомнил ему Ваэлин.
Каэнис рассмеялся. По губе у него заструилась кровь.
– Ну да, и у меня тоже.
Он обернулся и бросил окровавленную тряпку в Дентоса.
– А как насчет тебя, брат? Есть у тебя отец?
Дентос расхохотался, громко и заливисто. По лицу у него струились багровые ручейки.
– Да я бы не признал этого урода, даже если бы он дал мне фунт золота!
Они долго-долго хохотали все вместе. Боль отступила и была забыта. Они хохотали и не говорили о том, как им больно.
Обучение Дентоса они взяли на себя. От мастера Греалина он так ничему и не научился и потому каждый вечер после занятий они пересказывали ему историю ордена и заставляли повторять ее снова и снова, пока Дентос не заучивал все наизусть. Это было скучное и утомительное занятие, особенно после многочасовых тренировок, когда всем хотелось спать, но мальчишки взялись за дело с угрюмой решимостью. Поскольку самым сведущим был Каэнис, основной груз лег именно на него. Каэнис оказался добросовестным, хотя и не особо терпеливым наставником. Обычно он отличался мирным нравом, но то, что память Дентоса упорно отказывалась удерживать больше нескольких фактов за раз, буквально выводило его из себя. Баркус предания ордена знал неплохо, но не то чтобы отлично, ибо предпочитал байки позабавнее – например, легенду о брате Йельне, который, лишившись оружия, заставил врага свалиться в обморок, испустив необычайно зловонные газы.
– Ну, уж про брата-пердуна его точно не спросят! – с отвращением говорил Каэнис.
– А почему бы и нет? – возражал Баркус. – Это же тоже исторический факт!
На удивление, самым способным учителем оказался Норта. Истории в его изложении выглядели чересчур примитивно, но зато запоминались с ходу. Норта обладал удивительной способностью заставлять Дентоса лучше запоминать услышанное. Вместо