Вихрь преисподней. Глеб Соколов
интересно! – проговорил с восторгом парень.
– Все, кто смотрел этот фильм говорят, что здесь классно закрученный сюжет. Просто ни на секунду не дает перевести дыхание, – откликнулась девушка.
– Да-да, точно! – а это уже парень. – Я читал в Интернете рецензию… Рецензию на этот фильм.
– И что пишут в Интернете? – в нетерпении перебила его девушка.
– Как раз то и пишут, что в этом фильме самое главное не игра актеров, не музыка, ни режиссура, а сценарий – бешено, дико, классно закрученный сюжет. Такой сюжет, подобного которому никогда не было и не будет!
В этот момент с силой страшного громового раската раздался один единственный фортепьянный аккорд, и на экране мертвенным фосфоресцирующим зигзагом вспыхнуло название:
«АНТОЛОГИЯ НИЩЕТЫ»
«– При чем тут антология нищеты?! При чем тут вообще нищета, если фильм – фильм ужасов?!
– Да, действительно, странно: информация, которая сокрыта в названии – это информация совершенно противоположная прежней информации об чрезвычайной остросюжетности этого фильма.
– Что-то здесь не так… Вряд ли фильм с названием „Антология нищеты“ может быть остросюжетным. Хотя, чем черт ни шутит: может, это некий оригинальный ход, трюк, и название вовсе ничего не значит, и даже наоборот, значит обратное».
Позади раздалось, – говорил молодой человек из той беседовавшей парочки:
– Вот, точно – это тот самый фильм, рецензию на который я читал. «Антология нищеты» – здесь должен быть чрезвычайно, совершенно невероятный, захватывающий и динамичный сюжет!..
– Да-да, мне тоже об этом говорили, – вторила ему девушка.
Между тем, действие фильма начинало разворачиваться. И делало это чрезвычайно медленно, тупо и скучно. Сначала показали какой-то ужасный бред, потом – вообще полную ерунду, так что совершенно ничего не было понятно. Фильм производил на Не-Маркетинга самое тягостное, самое посредственное, самое идиотское впечатление. В тех первых эпизодах, которые Не-Маркетинг уже успел посмотреть, речь шла о семье, которая все выходные проводила в увеселительном детском парке, чем-то похожем на «Диснейленд», но не «Диснейленде», причем каждый из членов семьи – и отец, и мать, и их дочка – по-своему парк не любил и совершенно откровенно при других членах семьи ругал его на все корки. Причем понять, почему эта семья, при всем при этом, продолжает упорно проводить в парке выходные дни, не представлялось никакой возможности. Авторы фильма не давали для этого ни малейшего намека. Какие-то невнятные затянутые сцены обычных бытовых разговоров перемежались не менее долгими показами всевозможных видов детского увеселительного парка и недовольными высказываниями о нем всех троих членов семьи. Потом действие фильма перескочило по времени вперед лет, как минимум, на десять.
Подросшая девочка с фанатичным постоянством каждый вечер обходила множество дорогих магазинов в центре города, бродила по улицам, каждый раз надолго останавливаясь