Олома Милагричи. Лидия Николаевна Гусева
Супружеская пара с удивлением восприняла догадку врача, ведь, Кони навсегда останется для них маленькой девочкой, как и для всех родителей в мире.
– Неужели, наша дочь выросла? – только и вопрошала себя синьора, потирая себе виски.
– Да. Через два месяца будет шестнадцать. Надо отметить это событие балом, – произнёс отец, улыбаясь в усы.
– Какие балы?! Это, когда идёт революция, когда народ оплакивает своих героев? – начала протестовать супруга.
Муж с упрёком посмотрел на неё:
– Жизнь ещё никто не отменял, дорогая! Тем более, ты знаешь, что мы под колпаком у австрийцев. Ходят они, всё вынюхивают, высматривают. А если мы будем скорбеть, как простые горожане, и не будем поддерживать светскую жизнь, – то это будет ещё одним большим подозрением.
– Ты, как всегда, прав. До чего мужчины трезвы и логичны в своих рассуждениях, – сделала комплимент ему жена. – Я обязательно извещу Кони о бале. Прямо сейчас. – синьора Синти направилась в комнату дочери. Подойдя к двери, она услышала жизнерадостный хохот Марии.
– Вот, кто один у нас в доме самый весёлый, то Мария, смеётся и шутит, как всегда! – подумала также радостно мать, услышав последние обрывки фраз кормилицы: «Пройдёт немного времени, и свершится чудо, голубка моя! Верь мне, моё сердце не обманешь…»
Синьора вошла и сразу спросила:
– Что за чудо вы ждёте, синьорины?
Мария с Кони не ожидали такого внезапного визита. На лице кормилицы пробежала вопросительная тень – что из разговора слышала госпожа ещё? Но зная её тактичность и порядочность, а также, на лице которой, не было написано удивления, то ответила:
– Да про хворобу всё и говорю, про хворобу. Скоро Кони поправится. Это так ранняя весна действует на всех. Ни зима уже, и не лето ещё, ни рыба – ни мясо…
– Верно. Переходные периоды опасны и неблагоприятны и для времён года, для природы. – подтвердила синьора, улыбнулась и обняла дочку:
– А у нас с папой для тебя сюрприз! – она опять загадочно улыбнулась.
Конечно, Кони обожала сюрпризы с детства. Спросите, а какая девочка не обожает их?! Искорка появилась у неё в глазах, и она ждала, что скажет дальше мать.
– Мы с отцом решили, можно сказать, с фейверком, отпраздновать твоё шестнадцатилетие! У нас давно не было балов, встреч друзей и родственников из других провинций.
Констанция тут же прервала её:
– Мама, вы знаете, что я с детства не люблю балы! А тем более в мою честь. Какие балы и праздники, когда идёт революция, – начала возмущаться она. На что синьора ответила ей достаточно сухо, повторяя слова мужа:
– Жизнь ещё никто не отменял, дорогая!.. Будет бал, и будут гости! – потом снова ласково обняла дочку, сказав просто по-матерински: «Ты у нас единственная, любовь всей нашей жизни!» А уходя, добавила: «Так надо».
– Ну, надо, так надо, – повторила девушка после ухода матери. Она сама любила их до безумия. А кормилица развеселилась