Олома Милагричи. Лидия Николаевна Гусева
не проживает ли в этом доме девушка, лет шестнадцати? Также молодой человек хотел услышать положительный ответ от этой толстушки-хохотушки, и в то же время боялся, вдруг это был сон? Нет, не осмелился. Тогда объявил:
– Я очень благодарен вам за моё спасение, уже здоров и должен возвращаться к своим обязанностям и друзьям. Я обязательно отблагодарю вас, как появится возможность навестить вас.
– Вы что, pazzo?! Да как вы смеете такое говорить! Какие ещё подарки-благодарности? Ах, вы такой-рассякой, это мы должны вас благодарить – защитников Италии, это мы должны вам ноги целовать! – пустилась в рассуждения Мария. – Да вы знаете, чей это дом, какие высокие люди здесь живут! Вот и молитесь за них Непорочной Деве нашей, и за своё спасение также. Кстати, никуда вы сегодня, милок, не пойдёте, доктор сказал, минимум три дня надо лежать. И вечер уже на дворе, и врач скоро придёт вас осматривать.
Терпеливо выслушав женщину, Рикардо решился тогда задать свой вопрос, решив для себя, если девушка живёт в этом доме, то он останется ещё на денёк. Хотя личную жизнь юноша не ставил выше революции.
– Скажите, пожалуйста, синьора, не проживает ли в вашем доме девушка с глазами Тиренского моря?
– Констанция что ли? Конечно, проживает. Это дочка хозяев. И моя молочная дочка, – похвасталась довольная Мария.
Наконец, Рикардо с облегчением вздохнул и улыбнулся:
– Я как будто видел её во сне.
– Так приходила она, молилась за тебя, уж какой ты был одержимый во сне-то! В беспамятстве, не в себе, сколько лет живу, а такого не видела…
Юноша уже не слышал её, эта радость, что Констанция – живой человек, а не сонный образ, придала ему ещё больше сил.
– Хорошо, Мария, – перебил он её, – я дождусь вашего доктора, побуду ещё в вашем подчинении.
– Вот так-то лучше будет! Доктор – это хорошо, вы были в таком состоянии, что нам хотелось уж священника вызвать.
Молодой человек и толстушка Мария рассмеялись от души.
– Тогда я хотел попросить вас об одном одолжении. Не могла бы на минутку навестить меня Констанция, очень хочется выразить ей свои слова благодарности. Вы ведь говорили, что она молилась за меня.
Мария посмотрела заговорщицки на юношу, потом подмигнула, ясно дело молодое, но тотчас приняла серьёзный вид дуэньи:
– Родители у нашей принцессы очень строгие. Вряд ли они отпустят её. – потом опять преобразилась в хохотушку с ямочками. – Поговорю с ней, может, что-нибудь и придумаем.
Мария побежала сообщать сеньорам, что Рикардо проснулся, выглядит, как огурчик, и что вообще всё хорошо! Графская семья обрадовалась, особенно, синьора, это и понятно, женское сердце более чувствительно к страданиям. Они решили дождаться доктора, который должен был вскоре придти, и вместе спуститься к раненому. Мария же поспешила дальше к Кони, чтобы сообщить ей радостную весть о выздоровлении молодого человека. Констанция также обрадовалась, а кормилица за две минуты выложила весь их разговор. Но, когда она услышала о просьбе юноши увидеться с ней, щёчки её заалели.