Последний Инженер. Евгения Мелемина
мир и ценит жизнь, несмотря на свой род занятий и неприятную, с точки зрения пацифиста, профессию.
Втайне от Караги Роза лелеяла мечту, так или иначе известную всем женщинам с высоким уровнем жертвенности и низким – интеллекта. Она мечтала переделать Карагу, спасти его от самого себя и получить искреннюю и восхищенную благодарность.
Карага должен был выкинуть автомат, обрядиться в белые хламиды и отправиться на площадь с плакатом «Мир хочет остаться зеленым!», но вместо этого принялся активно готовиться к реконструкции в лабораториях КАСС – его тренированное тело идеально подходило под параметры силовой армс-модели.
Роза прекратила любоваться цветочками и принялась скандалить. В ход пошли аргументы, которые впоследствии перевернули мир: Бог создал нас людьми, и мы должны оставаться людьми, дорогой. Бессмертие – противоестественный, богохульный процесс, нарушающий все планы мироздания. Ты хочешь превратиться в бесчувственную железяку? Никто не знает, где хранится твоя душа! Ты уверен, что после переработки останешься человеком?
И коронное, личное: мне будет неприятно жить рядом с механизмом! Я не смогу тебя любить! Неужели тебе все равно?
На этом этапе Карага был вынужден признать, что да, ему все равно, потому что перспективы открывались великолепные, и возможность и невозможность Розы его любить не шла с ними ни в какое сравнение.
Развелись поспешно. Карага не помнил подробностей, потому что был занят совершенно другим.
Второй раз он женился на женщине, которая знала, что он меха, и не собиралась за это осуждать.
Возвращаясь в своих воспоминаниях назад, Карага отмечал, как много было их, желающих осудить…
Звали ее Донна. Аристократка с вечно презрительной миной и нацепленными на нос очками в черепаховой оправе. В ней не было ничего сексуального, выставленного напоказ, и даже раздетой она выглядела сухо и по-профессорски поучительно. Карага стал безумием ее жизни: вырвавшись из круга академиков и теоретиков, тоже сплошь очкариков и любителей менять галстуки по три раза на дню, Донна кинулась к парню с минимальным набором моральных принципов и без какой-либо философии.
Философы того времени представляли собой две группы, два вида: те, кто признавал за меха-развитием человечества будущее, и те, кто тянул человечество назад, требуя возвратиться к истокам.
Карага не был ни тем ни другим, он был армс-меха. Донна часто приглашала его в гостиные, где господа философы пытались задавать Караге вопросы о смысле его бытия. Донну развлекали такие разговоры и легкие партии диалогов, которые Карага разыгрывал с ее университетскими приятелями: в конце концов смысл развития человечества всем уже надоел, а вот армейские байки были внове.
Этот брак продержался дольше и был браком дружеским – Карага уважал и ценил Донну, Донна уважала и ценила его, но в конце концов различия между ними дали о себе знать, и Донна ушла к блестящему философу-теоретику Максу Байлю, прославившемуся своим «Трактатом