Живой замок. Через тернии. Евгений Живенков
смертоносного выстрела этого еще мало, но уже хватит, чтобы заставить Мелисара не высовываться из-под желоба. Не собираясь ждать, пока неприятель полностью обогнет эту каменную насыпь с черепом великана под потолком, он вывернулся и на локтях под желобом стал ползти, огибая гору в противоположном направлении. Если оторваться от него, то появиться шанс, наконец, выскользнуть из-под каменной чаши и выстрелить в ответ.
Ласку он оставил лежать под желобом в самом начале, сейчас она не отличалась прытью, и толку было от нее мало. Носить же ее с собой было обременительно и опасно для нее самой. Под этой чашей Мелисар изворачивался по-всякому, стараясь не попасться на глаза противнику, поэтому спрятав ее у себя под одеждой, он бы мог навредить зверьку, ненароком его придавив.
Полз Мелисар недолго. Перевернувшись на спину, он, ухватившись руками за края чаши, выскользнул из-под нее и ловким движением наложил стрелу. Он, затаив дыхание, лежа на лопатках со вскинутыми руками, дожидался своего противника, который по его расчетам должен был вот-вот показаться из-за поворота горы. Нет ничего более коварного, чем время в такие моменты. Оно, замедляясь, отбивает сумасшедший ритм сердца в ушах тогда, когда пытаешься вслушаться в малейший шорох, и позволяет в твою голову закрасться потоку мнительности, который, будто серый вязкий туман окутывает и постепенно поглощает собой всю решительность.
Так и сейчас, Мелисар не мог понять, где его враг. Почему он медлит? Может, он решил обойти гору другой стороной, и вот-вот ему откроется идеальный вид на него, распростертого на полу и смотрящего в совсем другую сторону?
Мелисар скосил глаза в ином направлении и сразу понял, что зря. Из-за горы на втором этаже, куда он так пристально всматривался до этого, выскользнула тень. Воздух наполнил еле слышный звук колебания тетивы, который тонул в отзвуках спадающей из великаньего рта воды, и нарастающий свит стрелы. Мелисар, будто в конвульсиях, дернулся всем телом, и стальной наконечник раскрошил каменный угол плиты всего в нескольких пальцах от его головы. Он уже понял, что момент упущен и что он никак не успевает, но, все же изогнув руки под причудливым углом, выпустил стрелу в ответ. Сказать наверняка, попал или нет, он не мог, ведь как только оперение, воткнутое в окончание отшлифованного древка, унесло тетивой, ему пришлось уклониться от вновь пущенной противником стрелы. На этот раз его спас только желоб, под который он вновь забрался.
Мелисар с силой ударил кулаком по холодной плите возле себя, им овладел гнев. Гнев на самого себя за то, что поддался мнительности, упустил момент внезапности, посмотрел в другую сторону и потерял возможность прицельно выстрелить первым. Теперь такой фокус не пройдет, чужак вряд ли даст ему это повторить или живым выскользнуть из-под желоба, чтобы укрыться в темноте дальних углов зала, где бы Мелисар получил преимущество. Он в гневе бил по плите еще и еще, пока его не остановил душераздирающий возглас, который огласил весь зал. Мелисар замер с занесенной для удара рукой. Его противник не издал