Дань псам. Том 2. Стивен Эриксон
последующий шаг давался все тяжелее, как если бы пролет моста прямо под ним был готов попросту рассыпатьсяв прах.
Он мог понять остальных магов Ложи, то, что в Воркан они увидели неожиданную идеальную возможность для бегства от всего. И вспомнил откровенное обещание в ее глазах той теперь уже давней ночью – его все еще не отпускало ошеломление от легкости ее предательства, как если бы предложенный Малазанской империей контракт был для нее лишь поводом сделать то, что она всегда хотела: убить всех прочих членов Ложи.
Можно бы спросить у нее, отчего так, только Воркан всегда оставалась себе на уме. В долгу перед ним она никогда не была, и это не изменилось.
– Лучше бы тебе уже уйти, – прервал его мысли Хинтер.
Он моргнул.
– Почему?
– Потому что твое молчание, Высший алхимик, мне наскучило.
– Приношу свои извинения, Хинтер, – ответил Барук. – Еще один вопрос, и я в самом деле пойду. Опасность твоего порабощения действительно велика и не связана с возвращением Тирана как таковым – в конце концов, в городе уже сейчас находятся агенты, готовящие его гнусное воскрешение. Они вполне могут решить…
– Думаешь, Высший алхимик, им это удастся?
– Такая возможность, Хинтер, существует.
Призрак надолго замолчал, потом спросил:
– Что ты предлагаешь?
– Я направлю к твоей башне своего наблюдателя, Хинтер. Если за тобой явятся, он поднимет тревогу.
– Ты предлагаешь выступить в мою защиту, Высший алхимик?
– Да.
– Я принимаю предложение, но с условием, что ничего не буду тебе за это должен.
– Разумеется.
– Для тебя будет выгодней, если я… останусь нейтральным, я тебя понял. Это лучше, чем иметь меня во врагах.
– Некогда ты был могущественным волшебником…
– Чушь. Неплохим, но фатально беззаботным. И, однако, никому из нас не нужно, чтобы я оказался на службе у столь недостойных сил. Присылай своего наблюдателя, но скажи мне его имя, иначе я рискую впустить внутрь чужого слугу.
– Чиллбайс.
– А, – сказал Хинтер. – Этот.
По дороге обратно в усадьбу Барук вспоминал свою единственную встречу с Воркан всего несколько суток спустя после ее пробуждения. Она вошла со своей обычной кошачьей грацией. Раны ее давно исцелились, и она обзавелась новой одеждой, длинной, элегантной, совершенно не подходящей к избранной ею профессии.
Он стоял у камина и слегка поклонился, чтобы скрыть внезапную нервную дрожь.
– Воркан.
– Извиняться я не стану, – объявила она.
– Я не просил извинений.
– У нас назревают сложности, Барук, – сказала она, подойдя к столику, чтобы налить себе вина, и потом вновь повернувшись к нему. – И вопрос не в том, чтобы их предотвратить – остановить то, что грядет, мы не можем. Вопрос в том, как нам лучше подготовиться к грядущему.
– Ты хочешь сказать – с целью обеспечить собственное выживание?
Она взглянула на него, чуть улыбнувшись.
– С выживанием