На пажити Богоматери. Монахиня Алипия. Лариса Александровна Некрашевич
мне пришли? Вот у меня ухо болит». Вскоре эту подругу положили в больницу с ухом.
Долго я к Липе не ходила – боялась обличения. Затем мне стали сниться сны: прихожу я к ней, у нее много народа, а она всех оставляет и занимается только мною одной, и так мне с нею хорошо! Видела я и домик, и огород, все как наяву. Утром встану и говорю: «Не пойду!» Такие сны мне снились несколько раз. В последнем сне пришла моя мама, взяла меня за руку и отвела к Липе. Но я все рав- но к ней не пошла. Тогда Липа стала мне попадаться на улице, стала садиться именно в мой троллейбус, проходила мимо аптеки, где я стояла у окна, и что-то покупала в моем гастрономе, хотя я ее раньше там не видела. Молча она проплывала мимо меня, а на меня нападал страх. Я об этом рассказала своей крестной, и она сказала, что Липа зовет меня и надо к ней идти.
В первый мой визит матушка смотрела на меня с таким интересом, просто с изумлением, как будто я только что с Луны свалилась прямо перед ней. На шее у нее была большая связка ключей. Она стала открывать какой-то замочек и говорит: «Видишь сколько у меня ключей, как у ненормального». В доме мне предложила сесть, под- няла глаза к иконам и спросила: «Кто приходил?» Ответа я не слышала. «А что приносил?» Ответа снова я не слышала, но мне было как-то необыкновенно страшно. «А? Что? Ты смеешься надо мной? Игумен? Игу-у-мен! Игумен примером должен быть. Вот кто игумен» – и похлопала по руке монахиню Гавриилу из Покровского монастыря. Другая часть была посвящена беседе с окружающими. Многого я не понимала, но в конце матушка спросила:
«У кого болит горло?» Оно болело у меня, но прошло после того как выпила у неё лимонада. Но я смолчала, тогда она обратилась к ребенку: «Надо мороженого меньше кушать!» Подняла глаза к иконам: «Можно мне кабачковую икру кушать? Нет, – засмеялась, – не хочет, чтобы я ел ее». С тех пор я не ем кабачковой икры, у меня к ней отвращение.
Крестная сказала, что хочет иметь второго ребенка, но Бог не дает. Матушка спросила ее: «А ты можешь родить?» «Да, да, конечно» – ответила та. Но детей так и не было. Видимо, дело было в ней, а не в муже, как она предполагала.
Выходя из дома, я отстала от людей, дала денег и попросила помолиться о брате. Деньги взяла, а меня спросила:
– Как тебя зовут?
– Крестили Алевтиной, – ответила я.
– Алексина? – Переспросила матушка.
– Нет, Алевтина.
– Алексина – снова возразила она.
– Алевтина – снова ответила я и так несколько раз. Она откровенно засмеялась, потом, когда у меня ручьем хлынули слезы, голос ее стал мягким, теплым и говорит мне, показывая на ушедших вперед людей: «Иди, иди, с ними иди». Алексей в переводе означает «защитник, помощник», т. е. я – защитница и помощница. Дей- ствительно, в среде детей, с которыми я работаю, я часто выступаю в этой роли.
Я скрывала, что хожу в церковь и верю в Бога. В церкви появлялась, чуть ли не в маскарадных нарядах и забивалась в угол.
Второй визит к матушке. Мы договорились