И под ногами снег скрипел как в детстве. Ирина Ключникова

      Трудно сделать первый шаг.

      Особенно, если это шаг в неизвестность.

      Это – как авантюра.

      Но, поскольку неизвестность

               поджидает нас на каждом шагу –

      значит, все мы авантюристы.

      Расцвечивая вспышками холсты,

                нарушив безмятежности границы,

      гроза некоронованной царицей вторгается

                в пространство синевы.

      И небо падает, и всклоченные тучи

                спешат по направлению к земле,

      сбиваясь в стаи, чтобы стать покруче

                и взять реванш на финишной черте.

      Пренебрегая нормами закона,

                гром сотрясает воздух и звучит

      утробным басом старого дракона,

                попавшего по глупости в силки.

      Пульсируют потоки синих молний и,

                выбрав цель, поспешно бьют туда,

      где есть слабинка, есть незащищённость

                от воли сокрушительного зла.

      И мечется разорванное время,

                пытаясь просочиться сквозь песок,

      спрессованный давлением прорыва грозы,

                идущей на второй виток.

      О синева распахнутого неба,

      влекущая в таинственную вечность.

      Ты так прекрасна и так совершенна,

      когда тобой овладевает нежность.

      Ты искушение для тех, кто не однажды

      был покорён твоею глубиною

      и поднимался вверх по голым скалам,

      чтобы коснуться синевы рукою.

      Ты девственно чиста и неизбежна

      для тех, чья жизнь оборвалась на взлёте,

      использовавших крайний шанс

      на обрывающейся ноте.

      Когда уходите – становимся одиночками.

      Когда уходите – время вспять.

      Разум не хочет мириться, и точка,

      разуму трудно потерю принять.

      Когда уходите – нас становится меньше.

      Больше становится воронья.

      Когда уходите – дыхание смерти

      напоминает о бренности бытия.

      Когда уходите – цепь замыкается.

      Ситуацию изменить нельзя.

      Нам остаётся молиться за вас и каяться,

      и мысленно сопровождать на небеса.

      Уходят все однажды навсегда.

      Уйду и я, не завтра, но когда-то,

      оставив на земле воспоминаний след,

      едва приметный в отблеске заката.

      Возможно, кто-то вспомнит иногда,

      слезу скупую невзначай уронит,

      но след исчезнет, и моя звезда

      закатится на синем небосклоне.

      Был человек, и нет его, пропал.

      И растворится в лунном свете память

      о том, кто радовался жизни, и мечтал,

      и верил, что есть время всё исправить.

      Кому – ангел света, кому – демон зла.

      В этом нет секрета – это как игра.

      Днём и ночью рыщут волки по степи,

      добывают пищу, им не до игры.

      Ангелы и демоны спорить не хотят,

      каждый знает точно суточный наряд.

      На луну под вечер воют вожаки

      от большой печали или от любви.

      Где-то за спиною слышен шелест крыл.

      Ангел, это ты ли или, демон, ты?

      Грянет точный выстрел, сердце разорвёт,

      и душа зверюги в бездну отойдёт.

      Ангелы и демоны рядышком сидят

      в ожиданье часа день за днём подряд.

      Кто кому уступит первенство потом,

      знает в поднебесье высший эшелон.

      Кому вороньё, а кому – вороны,

      кому синица в руках, а кому – в небесах.

      Каждый по определению идёт в свою сторону,

      ускоряя выверенный шаг.

      Кто-то с трудом карабкается