Сказка о квартире-избушке, Ленке-старушке, Бабе-яге, Кощее, Иване и его «харлее». Мария Мартова
взоров горделивых.
А Иван все стоит
да тихо грустит,
с места никак не сойдет,
носа себе не утрет.
Твари осмелели,
поближе к Ивану подсели.
Старший леший,
страхи забывший,
громко откашливается,
у Вани допытывается:
– Не тешь понапрасну страдания,
расскажи про свои нам скитания.
Какое несчастие горькое
толкнуло на странствие долгое?
Мы хоть твари и темные,
умом обделенные,
к обхождению не приученные,
к познаньям не прирученные,
но послушаем со вниманием,
но проникнемся с пониманием.
Нам всю правду скажи,
на душе не держи.
А мы, если сможем,
чем-то поможем.
Ванька вздохнул слегка
и начал издалека:
– Коль случилась кручина глубокая,
знать, имелась причина высокая.
Не напрасно из дома сорвался,
за несчастьем своим я погнался.
Нечисть уши навострила,
рты шире раскрыла,
слушает, не моргает,
слов не пропускает.
Ванька продолжает:
– Жил я вольготно,
сам себе беззаботно,
никому не служил,
ни о чем не тужил,
на печи почивал,
горя не знал,
пиво пил,
девчонок любил,
нужды не испытывал,
денег не считывал.
Батюшка мой богатый,
белокаменные его палаты,
рубли у него в закромах,
валюта его на счетах.
Владелец он бензозаправок,
баров, казино и всяких лавок.
Но самый большой капитал у отца —
три сына его, три молодца.
Только начал наш батюшка стариться,
о наследстве начал печалиться.
Взялся папаша наследство делить,
думал: нельзя никого позабыть.
Аккуратно все посчитал,
справедливо все завещал.
Своему старшому,
сыну деловому,
отец, будь он не он,
оставил автосалон,
салончин не хилый —
на сорок автомобилей,
в один только год
на мильон оборот.
А среднему сыну
оставил машину,
не обделил и его заботой —
подарил «Мерседес» шестисотый.
А я у батюшки младший,
сын непутящий.
Батя меня по плечу потрепал
и в назиданье сказал:
«Тебе же, Ванюшка,
дарю безделушку,
сущую безделицу —
мотоцикл «Харлей Дэвидсон».
На, Ванюша, играйся,
с пацанами катайся».
Ванечка замолчал,
темечко почесал,
тихонько вздохнул
и про себя смекнул:
«Всякой нечисти
много почести
каяться, плакаться,
на жизнь жаловаться».
Жалким быть ему не годится.
Вновь Иван начал хвалиться,
щеки надувает,
с важностью