Вороньи тундры. Геологический сезон – 1973. Алексей Болотников
внезапно снова загрустил.
Отдышавшись от заплыва, парни прыгали у берега на одной ноге под пронзительно любопытными взглядами лопарских ребятишек. Внезапно, словно из пены озёрной, перед ними возник знакомый Семенову человек от вертолёта. Задыхаясь от бега, он прохрипел, порывисто указывая на лётное поле:
– Ящик убрать!.. с лётного поля! Бег-гом! «Аннушка» на посадку идёт! Па-а-шёл! – он резко рванул Семёнова за руку, вытаскивая из воды…
– Паша, ящик! – в тон ему ужаснулся Семёнов и прытко побежал в сторону вьючника.
Пал Палыч растерянно попятился в воду.
Кеха легко, точно не касаясь босыми ногами пересушенной комковатой почвы, бежал к беспечно брошенному вьючнику. Скорее! Опередить стремительно падающую на взлётную полосу лётную машину! Успеть!.. И Кеха летел, срывая дыхание, финишируя, точно на олимпийский рекорд, «педалировал» из последних. Идиоты! Бросить сундук – ни там, ни тут! – на узенькой полосе взлёта и посадки!..
Оттянув вьючник в сторону, Семёнов устало повалился на него. Обдало вихрем пыли и тёплого воздуха: пассажирский биплан Ан-2 благополучно и даже небрежно коснулся жёлтой песчаной полосы и пронёсся мимо. И – ничего не произошло! Фейерверк пыли, короткий грохот двигателя, угасающий в ушах… – как избавление от бед.
Семёнов широко улыбнулся, помахал рукой в сторону озера, разглядев сквозь столб пыли шефа, спортивным шагом покрывающего остаток расстояния. Пал Палыч спешил, но не очень. На лице его сияло солнце благополучного исхода. Следом за ним спешил дядька, только что предупредивший бог весть что… «Будет двигать речь», – без эмоций подумал Кеха и ещё раз приветственно помахал рукой.
Пал Палыч резко застопорил на посадочной полосе и… и остановился там, сел. Солнце на его лице погасло.
– Я же тебе говорил, – уныло произнёс он.
– Да брось ты, Паша… – решительно оборвал Кеха. – Что, будем проводить анализ не случившегося несчастного случая? Может, акт составим по форме?
– Вот это и есть наше российское… – Шеф не произнёс нужного слова и удручённо махнул рукой.
– Сейчас дядя по-российски нам всё и объяснит. – Пал Палыч встал и подошёл к Семенову. Молча ждали дядьку. Он на бегу погрозил кулаком и издалека же начал, срываясь на крик:
– Вы что, парни, к тёще на блины приехали? Вон, вон и вон! Хватайте свой сундук и к ядрёне-фене… И чтоб духу вашего…
– Спокойно! – перебил дядьку Семёнов. И в голосе его прозвучали такая властность, убедительность, или даже просьба, что дядька оторопел и запнулся. – Спокойно, товарищ пилот. Мы всё поняли. Все проанализировали. И сию же минуту – к ядрёне-фене! Паша, бери вьючник!..
Парни схватили вьючник и почти бегом потащили его к складу. Пал Палач неожиданно фыркнул и громко захохотал. Смех его был так заразителен, что и Кеха не выдержал и фыркнул.
Через полчаса они вернулись к озеру.
– Там, – Кеха через плечо показал на абракадабру аэропортовских коммуникаций, – мы