Нина и король Ник. Валентина Хайруддинова
вышел, не слушая возражений, а Нина растерянно принялась развешивать его вещи на крюки. Вещи пахли так же незнакомо, но приятно, как и теплый клетчатый платок, лежавший вполне мирно на кровати, уже не упрекавший новую хозяйку в никому ненужности.
«Рубашку запачкает, – переживала девушка, слушая бодрый стук топора, – да и нога у него… как он эти несчастные дрова рубит?»
Нина хотела выйти, потом передумала – что она скажет? Михаил Владиславович ее пожалел, ведь дрова нужны в любом случае. «Михаил говорит, что лучше тебе снять квартиру с удобствами», – всплыла в голове фраза сестры. Но Нина тут же отогнала ее: Саша вернется. Не сегодня, так завтра. Она будет ждать его тут, в их пусть бедном, но родном гнездышке. А пока справится как-нибудь. Научится рубить дрова и чистить снег во дворе. Это все мелочи, лишь бы Саша скорее нашелся.
Комната нагрелась, закипел чайник, картошка и суп сварились, а топор во дворе стучал без передыха. Это ужасно беспокоило Нину – она не выдержала: надела сначала фуфайку, потом, подумав мгновение, сняла ее, достала из шкафа пальто.
Она вышла во двор. Стемнело окончательно, но в квадрате света, падающего из окна, перед Ниной развернулась живописная картина: интеллигентный коллега в белой рубашке, которая бесцеремонно высвободилась из брюк, ловко, коротко взмахивал топором. Потом, проследив взглядом за поленом, что Соколовский швырнул в сторону, девушка разглядела довольно большую кучу дров.
– Товарищ Соколовский, – робко окликнула Нина гостя.
Но, увлеченный, тот продолжал работать: наклон, несколько секунд, чтобы взять чурбан, потом – короткий размах топором… Нина засмотрелась: так легко спорилось дело.
Разрушила процесс созерцания баба Дуся, которая неслышно подкралась и спросила, бесцеремонно и к тому же пребольно толкнув Нину в бок:
– Что, голубушка, рубщика наняла? А твой-то муж где?
Нина ужасно растерялась, не зная, что ответить. А настырная хозяйка окликнула увлеченного работой Соколовского:
– Эй, мил человек!
Тот обернулся, отложил топор и вытер лоб рукавом рубашки. Баба Дуся с подозрением оглядывала незнакомого мужчину. Соколовский поздоровался учтиво, а Нина замерла: вот сейчас хозяйка сделает выводы. Придется сказать, что Саша пропал, как-то объяснять, почему посторонний мужчина, хоть и коллега, рубит ей дрова.
– Ты рубщик, что ль?
Хорошо – темно на дворе, а баба Дуся подслеповата, а то разглядела бы и дорогую рубашку, и туфли модные.
– Баба Дуся, это… – забормотала Нина
– Рубщик, – прервал ее Соколовский и сплюнул, – вот, хозяин нанял.
– Да? – недоверчиво покосилась на него старушка, – и много ли берешь?
– Да за его же работу рассчитываюсь, – живо заявил без тени смущения Соколовский, – он, вишь, мне деталь одну выточил, а я вот – дрова порубил. Так что – баш на баш.
Нина разве что рот не разинула: с изумлением слушала и смотрела спектакль с актером Соколовским в главной роли.
– А сам-то