Уроки вежливости для адвоката. Вера Эпингер
и не спорил. У самой на душе кошки скреблись, что, пока я мирно посапывала в подушку, они с Палычем над моей «лисой» колдовали. И, судя по тому, что синяя «Импреза» уже стояла с закрытым капотом, весьма успешно справились.
– И съезжу, – пожала плечами, поднимаясь с кресла. – Ты же знаешь, я на всё ради тебя готова!
– Ради меня? Или ради того, чтобы твоя машинка поскорее выехала?
– Ради тебя, – с готовностью отозвалась я. – Машину могу и сама сделать, не велика наука.
– Ой, Солнцева, – скривился Лёша. – Не звезди, звезда кремлёвская. Сделает она, насмешила. Давай, смотайся лучше. В темпе вальса. Иначе сама тапки обувать будешь.
– Боюсь–боюсь, – не смогла не засмеяться. Нет, вы слышали? Пуганную пугает.
– Так, пионеры, – поднялся Палыч. – Вы уж тут сами решайте, что да как, а я домой. Люся моя извелась вся, – в подтверждение его слов телефон, лежащий на столе, настойчиво завибрировал.
Если честно, на месте его жены, Людмилы, я бы давно уже с ума сошла. Палыч сутками пропадал в сервисе. А она ничего, молодцом. Кажется, даже истинно радела за увлечение мужа и нисколько не злилась. Святая женщина! Хотя, учитывая, что она и сама вся в своём садоводстве-огородничестве… стоят они друг друга.
В магазин, к слову, я съездила. Но уже позже, когда Палыч отчалил. Пока отсутствовала, Лёша поставил «лису» на колеса, так что она встречала меня припаркованной на улице, возле бокса. Поставила её сестру-близнеца рядом и, задержав дыхание, завела мотор. Он мягко, совершенно безобидно заурчал. Но то всего лишь видимость – стоит дать волю, и мурчащий котёнок превратится в разъярённого тигра. Что я и не преминула проверить, пару раз нажав на педаль газа.
– Нравится? – тут же поинтересовался Лёшка, едва я, довольная получившимся результатом, заглушила двигатель.
– Ещё бы. Лёш, а ты сам домой собираешься?
– Избавиться от меня хочешь? – свёл брови к переносице и покачал головой. – Эх, Солнцева, пригрел на груди змею.
– Эта змея о тебе беспокоится, дурак, – нахмурилась я.
– Да ладно тебе, Жень. Знаю. Собираюсь, конечно. Палыч до обеда выходной нам устроил.
– А меня зачем вчера выгнал? – возник закономерный вопрос. Впрочем, отвечать на него не требовалось. И так ясно.
– Это ж Палыч, – пожал плечами Лёша. – Он тебя всё равно принцессой на горошине считает, оттого и щадит.
– А ты будто нет?
– Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы думать подобные глупости, – фыркнул парень. – Таких принцесс в Средневековье на костре сжигали.
– Может быть, – согласно кивнула я, не став спорить. Ведьмой я себя не считала… хотя на принцессу и правда не тянула. Интересно, а повлияй мать на мое воспитание, какой бы я выросла? Иногда против воли кидалась в подобные мысли. Неужели она бы разрешила бегать вечерами с ребятами по гаражам и ползать по деревьям? И запретила бы кататься с братом и его друзьями-разгильдяями на подаренной отцом серебристой «девятке» по узким улочкам