Оборотень из болот. Р. Л. Стайн
– следы, ведущие в противоположном направлении. Настроение у меня сразу улучшилось. Я побежал следом за Эмили. Не так быстро, конечно, как раньше. Но все равно…
Минут через десять впереди показался наш задний двор.
– Ура! – радостно завопил я. – Дом, милый дом!
Мы с Эмили прибавили шагу.
Мама с папой возились на заднем дворе: расставляли садовую мебель. Папа как раз прилаживал зонтик от солнца посередине круглого пластикового стола. Мама протирала кресла, брызгая на них водой.
– А, привет, – улыбнулся нам папа. – Пришли, наконец. А то мы с мамой уже волновались.
– Мы думали, вы заблудились, – сказала мама.
– А мы заблудились, – выдохнул я.
Мама уставилась на меня:
– Что?!
– За нами гнался какой-то дядька, – принялась объяснять Эмили. – Такой странный… с длинными седыми волосами.
– Он живет в хижине. На болотах, – добавил я и повалился без сил в ближайшее пластиковое кресло. Мокрое, но мне было уже все равно.
– Кто там за вами гнался? – встревожился папа. Потом помолчал и добавил: – В городе мне говорили, что на болотах живет какой-то отшельник.
– Наверное, это был он. И он гнался за нами, – повторила Эмили. Обычно бледная, сейчас она была вся красная. Хвост у нее растрепался, и длинные волосы в беспорядке рассыпались по плечам. – Это было так страшно.
– Мне про него рассказал один парень из хозяйственного магазина. – Папа задумчиво почесал подбородок. – Сказал, что этот отшельник немного странный, но мирный и безобидный. Никто не знает, как его зовут.
– Ничего себе безобидный! – воскликнула Эмили. – А тогда почему он за нами гнался?!
Папа пожал плечами:
– Я сам про него ничего не знаю. Повторяю, что мне рассказали. Он почти всю жизнь прожил на болотах. Совсем один. И даже в городе ни разу не появлялся.
Мама поставила на стол свою брызгалку, из которой поливала кресла. Подошла к Эмили и приобняла ее за плечи. Когда они стояли вот так, рядом, в ярком солнечном свете, казалось, что это не мама с дочкой, а две сестры. Обе стройные и высокие, с длинными и прямыми светлыми волосами. Эмили у нас пошла в маму, а я – в отца. У меня волнистые каштановые волосы и темные глаза. В точности, как у папы. Я невысокий и крепко сбитый. Опять же, как папа.
– Может быть, им не стоит ходить на болота одним? – Мама задумчиво прикусила губу и принялась собирать растрепавшиеся волосы Эмили обратно в хвост.
– Мне все говорили, что этот отшельник – человек мирный и безобидный, – отозвался папа. Он все еще сражался с зонтиком, который никак не хотел входить в бетонную подставку. Каждый раз, когда папа его наклонял, конец шеста проходил мимо дырки.
– Папа, держись. Я тебе помогу. – Я забрался под стол и направил шест туда, куда нужно.
– Да я в жизни теперь не пойду на болото, – решительно заявила Эмили. Она приобняла себя руками за плечи и принялась отчаянно чесаться. – Там воздух такой… у меня все чешется. Теперь буду чесаться до старости.
– Но там интересно, – с жаром