Царевна-Лебедь с Золотой Горы. Легенды Севера. Сергей Юрьевич Соловьев
дошли до селения, прохожие только кивали головами, видя печальных путников.
– Пирга погиб! Пирга погиб! – разнеслось по улицам, ещё до того, как Дигна постучала в калитку дома Кнувы, отца юноши. Почти сразу отворили вход, на пороге стоял встревоженный хозяин дома.
– Привет тебе Мика, и тебе славница, и ты здравствуй Дигна. С чем пришли, и сын мой где? – оглянув гостей спросил мужчина.
– Погиб Пирга, – глухим голосом заговорила Ильда, – пошёл до рассвета на охоту, на Лесного хозяина. Проснулась- нет его, услышала вой Звонка. – рассказывала девушка, не отводя глаз от Кнувы, – Оседлала Карего, лося моего, двинулась в путь, по лесной тропе, пошла я на голос собачий. Звонко лежал весь в крови, подняла я его, и он повёл …Несколько волков встретились, их мой сохатый разогнал… А дальше…, – она говорила, водя перед собой рукой, словно всё было перед её глазами, – Кусты изломанные, кровь везде и на земле копье лежало, – она отдала его в руки отца юноши, – тела не было…Следы медвежьи, и волчьи, и от рубахи его, вышитой, – протянула кровавую ткань Кнуве, – наверное, медведь его убил, да ушёл, а тело волки съели.
– Спасибо…Спасибо, дочка, что сама всё рассказала, а не мать за тебя говорила, – сказал несчастный отец, начавши тереть висок бритой головы, – что ж я жене скажу…Проходите, помянем… И лося его привела, и собаку, – говорил он, принимая поводок собаки и поводья от лося.– пойду, отведу…
Мужчина старался идти твердо, но споткнулся раза три на кучке травы, так некстати выросшей на усадьбе, и неловко потянул собаку за поводок, так что та жалобно взвизгнула.
Гостьи стояли во дворе, ожидая хозяина. Он пришёл, и провел в горницу своих зловестников. В горнице , рядом со столом хозяйствовала женщина, в простом льняном платье, волосы были прикрыты платком, на шее разноцветные бусы. Как видно , это была жена Кнува.
– Садитесь, – сказал хозяин, – мать , погиб Пирга, медведь его заломал. Завтра по следу пойдем с родней, возьмём кровника.
– Сейчас, мёд принесу, помянем, – сказала побледневшая от этих слов женщина.
Вернулась с посудиной с медом, да с пятью ковшами. Разлила питье по ковшам, и поставила перед каждым, лишь удивилась, взглянув на лицо Ильды.
– Не из наших мест, что ли, девица? – спросила хозяйка.
– Отец не из наших, – поспешно ответила Мика, быстро взглянув на девушку, – она дочь моя.
– Если так…– вздохнув, сказала хозяйка, – то что губы подведены, да румянец на скулах, – посмотрела на Дигну тяжелым взглядом, – Не хочет что бы бледность её видели… Руки покажи, девица!
– Ты чего, мать , удумала!– крикнул Кнува.
– Я покажу, – тихо сказала Ильда, вытянув руки перед собой и показав ладони.
– Не убивала она его, – сказала женщина и отвернулась, уйдя в дальний угол.
– Не таи обиды на нас, целительница, – тихо, медленно подбирая слова, сказал хозяин дома, – Меня от смерти твоя дочь спасла, да сына, видать, не сумела. Еще раз спасибо, что сами горькую весть принесли.
– Пойдем мы, Кнува, – прощалась