Не считай виражи до счастья. Рина Лесникова
Лунь кивнул на яйцо, – обитателю? Магию и заверения в своей искренней любви?
– Магию и заверения в любви? Вы думаете, это именно то, что нужно?
– Я не думаю, а предлагаю, – заворчал старик. – Вслушайся в себя. Ты его любишь? Оно – то, что находится в этом яйце – нужно тебе?
Веда впилась глазами в свой загадочный приз. Странно, яйцо, совсем не имея ни глаз, ни даже каких-либо отверстий или точек на своей поверхности, как будто тоже наблюдало за ней. Наблюдало и ждало.
– Там, на дистанции, мне очень хотелось им завладеть. Не призом Гонок, а именно этим яйцом. Это может быть любовью?
– Желание владеть? Ну, если уж не любовью, то её началом. Ну так что, пробуешь?
– Как? Прямо сейчас?
– А что откладывать? Или ты надеешься сделать это дома?
– Дома? Скажете тоже, господин Лунь. Как будто можно пронести что-то из Призрачных миров домой.
– Можно-не можно, – поддерживая образ ворчуна, отмахнулся старик. – Начинай уже! Мне, может, тоже до жути интересно!
Веда подвинула ближе блюдо с загадочным призом, осторожно положила на него обе ладони и стала посылать ему крохи своей магии, а вместе с ней и уверения в любви. Последнее как уж умела. Удалось даже войти в некое подобие транса, и твёрдая ранее оболочка стала казаться мягкой и кожистой. Девушка не заметила, как на её плечо легла сухая старческая рука. Стало как будто легче и… понятнее, как же отдавать магию и любовь этому загадочному нечто.
Жизнь под ладонями пульсировала всё заметнее. Бух-бу-бух. В унисон с ударами сердца самой ведьмы. Как же волнительно. Бух-бу-бух. Неужели яйцо так нагрелось от рук? Или оно само греет руки? Бух-бу-бух. И вот уже под истончившейся оболочкой не просто ритмично бьётся что-то неизвестное, оно там шевелится и пытается выбраться наружу. Неожиданно изнутри острые зубки прокусили когда-то твёрдую скорлупу, а сейчас совсем мягкую и тонкую кожицу. Заодно пострадал и палец Веды. На нём выступила яркая рубиновая капля. А затем ещё одна, и ещё. Капли крови падали прямо на острую мордочку обитателя яйца. На глазах у замершей хозяйки и её советчика неизвестное чудо заворошилось, выбралось из своего обиталища и тщательно вылизало укушенный ранее палец.
– Сворк. Сиреневый сворк. Он меня укусил! – Веда растерянно глянула на глупо улыбающегося старика и показала тому укушенный палец.
– Какой красавец, – делая такое странное заявление, осторожный Лунь даже не попытался приблизить свою руку к появившемуся недоразумению.
Похоже, произошедшее за их столом заметили и окружающие. Шум в зале постепенно затихал. Закончил на фальшивой ноте свою серенаду очередной из поклонников Рыжей, прекратился звон бокалов и вилок, стал смолкать гомон пьяных бесед.
– Это что, сворк? А почему он сиреневый? – задал глубокомысленный вопрос тот самый певец, который в данный момент находился ближе всего к их столику.
Мелкие хищные грызуны с длинными голыми хвостами обычно обитали в подвалах и грязных подворотнях и, мимикрируя под окружающую среду, чаще