Все места, где я плакала. Холли Борн
группы беглецов из их старой школы, и, судя по обожающим взглядам, Джек влюблен в Ханну.
– Так почему ты сюда переехала? – спросила меня Ханна, одновременно глядя на себя в маленькое зеркало.
– Папу уволили. В итоге он так и не смог найти работу на севере.
– Какой отстой.
Остальные согласно что-то замычали, попивая кофе.
– Да все нормально, – соврала я, – у меня мама из этих краев, так что я уже пару раз была на юге.
– Ну, мы все равно обязаны сказать тебе одну вещь: у нас картошку поливают не подливкой, а кетчупом.
– Еретики.
И мы засмеялись, как смеются вместе новые друзья.
Я тебя тогда еще не встретила, конечно. Это было время «до тебя». Возможно, уже тогда чувствовалось твое присутствие, когда я шагала в лучах солнечного света домой.
Я была в хорошем настроении. Навигатор в телефоне вел меня по короткому маршруту через аллею рядом с садами…
У меня оставалось два часа, пока родители не придут домой. Я хотела уделить это время игре на гитаре; в голове уже формировались строчки для новой песни. Аллея завернула налево, выводя меня к старому путепроводу. Судя по навигатору, мне следовало его перейти, что я и сделала, остановившись только на середине моста, чтобы посмотреть на уходящие за горизонт рельсы. В голове стало тихо, и сознание подбросило мне новые слова для песни:
Бреду вперед наугад…
Храня внутри твою любовь…
Так хочется вернуться назад,
Но судьба мешает вновь…
Я сразу поняла, что сохраню эти строчки для вступления. Боясь, что забуду, поспешила забить их в телефон. Как только закончила печатать, мобильный завибрировал.
– Алло? – спросила я, хотя каждая клетка моего тела прекрасно понимала, кто это.
– Амми! Как все прошло?
Голос Алфи был для меня напоминанием об уюте и доме. Но он звучал невыносимо далеко.
– Совсем неплохо, – ответила я, стараясь подавить тоску и игнорируя нервно сжимающийся желудок. – Познакомилась с одной девочкой из театрального класса, Ханной, она довольно дружелюбная и крутая. И в школе есть прикольные инструменты.
Он засмеялся, и я хорошо могла его представить в этот момент: он всегда держал ладонь у подбородка, а один глаз прищуривался чуть больше другого.
– Ну, это самое важное, – согласился Алфи. – И я рад, что не все южанки кошмарны.
– Не думаю, что у меня получится завести кучу друзей, если я буду называть их так. – Я дошла до конца виадука и села на скамейку. Ту, на которой сижу и сейчас.
– И то верно, – снова засмеялся он, – но ты можешь тайком о них так думать. И вообще, мы даже не пустим тебя обратно в Йоркшир, если ты не будешь так делать!
– Только посмейте не пустить меня обратно!
Послышались смех в трубке, шум потасовки, крик Алфи: «Эй!» – и Джесса отобрала у него трубку.
– АМЕЛИ, МЫ СКУЧАЕ-Е-ЕМ! ВОЗВРАЩАЙСЯ НА СЕВЕР, СУЧКА!
Я улыбнулась так широко, что, казалось, мое лицо вот-вот треснет.
– Я