Обезличенность. Книга первая. Никита Владимирович Лазарев
в туалете, даже лежанка в виде дивана обосновалась возле телевизора в большой комнате. Собрав котовий дворец съездов, я взял коробки и вышел, чтобы их выкинуть.
При выходе из двери подъезда на меня налетела молодая девица:
– Эй, осторожнее, так и убиться недолго, – сказал я, потирая шишку на затылке. Я её заработал отпрыгнув, чтобы она не полетела кубарем со ступеней.
– Простите, я не заметила, – сказала она, поправляя съехавшие от чтения очки.
– Ладно, но будьте внимательнее, обещаете?
– Хорошо, – улыбнулась она, и мы разошлись, как ни в чём не бывало.
Как же хороша Москва поздней весной-летом. Я посмотрел ей вслед. Миниюбка в горох, длинные ноги в чулках, кеды на ногах, какая-то живая татуировка на бедре, которая перебирала узор в такт её движениям. Белая блузка и синие волосы до поясницы. Да уж, аниме точно оставило на ней свой отпечаток.
– Век уважения изобретателю наночернил и программируемых татуировок, – сказал я вслух и закурил.
Наночернила для татуировок были изобретены в две тысячи двадцать третьем году, как арт-проект одного из японских тату-мастеров, кажется из Токио. Он, при помощи нанороботов с простейшим интеллектом, сделал чернила с несложным алгоритмом движений. То есть, скажем, наколол себе человек геккона, роботам не хватит мощности слаженно передвигать его по поверхности кожи, чтобы тот ползал, но вполне под силу, используя мощность неактивных собратьев, через коммутацию ведущий-ведомый использовать их запас ресурсов, чтобы, например, изменить положение лапки на рисунке, но есть нюанс того, что чернила ведомых и ведущих замешивались в определенном соотношении, что впрочем уже детали. В узких кругах эти чернила набрали большую популярность. У меня с парнями на такую игрушку денег бы никогда не хватило.
Мы ограничивались стандартным набором чипов: Паспорт, водительское удостоверение и студенческий билет-трудовую книжку. Три чипа. У Макса был еще чип пэйпасс, чтобы не таскать карту. Наши министерства медлят со вводом более широких возможностей чипизации, но тем не менее, хотя бы это, поскольку наше общество чуть ли не в штыки попёрло на Красную площадь махать шашкой, когда их вводили. Ответные шаги правительства были великолепны, они сделали ставку на молодых людей – и она сыграла, сколько бумажных документов стало не нужно с собой таскать! Даже пиво стало возможно купить, не имея на руках ничего, кроме карты. Короче говоря, молодежь прониклась, а за молодежью подтянулись и все остальные.
Я стоял возле помойки с сигаретой и грелся на солнышке. Оно радовало постоянством и теплотой, из-за угла выехал Макс.
– Эй, чего стоишь? Запрыгивай! – сказал он, опустив стекло водительской двери.
– Хочешь покататься? – спросил я с лёгким недопониманием.
– Покажу кое-что, – отозвался он, после чего я уселся в пассажирское кресло.
– Слушай, я собрал коту его дворец, – сказал я Максу.
– И как он? Оценил?
– Завалился в гамак, растянулся и засопел. Слушай,