Тёмные сказки. Дмитрий Дубов
благодарность, что Актакову стало немного не по себе.
– Что Вас беспокоит, Коля? – спросил он.
– Меня беспокоит то, – ответил вновь прибывший, – что ещё чуть-чуть и человечество повернёт не туда. Меня беспокоит, что оно сделает неправильный выбор, и никого не будет рядом, чтобы указать верный путь.
Внезапно Актаков почувствовал нечто похожее на раздвоение личности. Одна его половина понимала Колины слова и была полностью согласна с ними. Она кивала головой в знак согласия. Другая – тоже кивала, но не понимала, о чём идёт речь, да и понимать не хотела, потому что для неё это всё являлось диким безумием.
Актаков сдержался от того, чтобы выплеснуть свои эмоции наружу, хотя был уверен в том, что его собеседник знает обо всём. Он продолжил расспросы, не заметив, как перешёл на «ты»:
– Как получилось, что ты теперь находишься здесь? И почему у тебя такой уставший вид?
– Я здесь потому, что есть силы, которые не могут позволить мне находиться среди людей. Эти силы боятся, что я не допущу бесцельную гибель душ. Они сделали так, чтобы я был изолирован от общества. А уставший я потому, что на мне лежит непомерный груз, который я, возможно, не в силах буду донести до места назначения, – он замолчал, а потом вдруг резко сменил тему. – А Вы, Иван Фёдорович, что-нибудь знаете о том, что Вас ждёт в будущем?
– Нет, – ответил Актаков.
Воцарилась тишина, и он понял, что Коля не собирается рассказывать ему о его будущем. Однако эти глаза… Можно подумать, посмотришь в них, и всё твоё будущее, как на ладони.
– Ты хочешь уйти? – спросил врач.
– При всём своём желании я не смогу этого сделать, потому что те – другие – также отчасти контролируют меня.
– Тогда расскажи мне всё, – не своим голосом прошептал Актаков. – Я должен знать всё, чтобы донести до миллиардов ушей.
Да, мне показалось, что я нашёл Последнего Пророка. Светлый силуэт возвышался среди толпы и пытался что-то рассказать людям. Но они не слушали его, более того, они его просто не слышали. Как будто все разом оглохли или вставили затычки в свои многогрешные уши.
Потом этот светлый повернулся ко мне спиной, и я понял, что он не тот, кого я повсюду разыскиваю, потому что у этого за спиной были сложены два крыла. Я не почувствовал разочарования или отчаяния – как-никак, а передо мной вестник Господень – Ангел, – но всё же я ощутил некоторую пустоту.
В какой-то момент я убедил себя, что если встречу Последнего Пророка, то в тот же момент исчезнут эти ползающие с трезубцами, и я смогу спокойно уснуть. Нельзя точно сказать, что именно заставляло меня каждый раз отправляться в поиски: то ли жажда научиться праведности, то ли мечта об успокоении и забытьи.
Я взирал на одинокого и беспомощного Ангела, и в моей душе появилась неизгладимая печаль. Вот он хочет рассказать о чём-то прекрасном и, несомненно, нужном, но его не видят, не слышат, не замечают. Во вселенной этих людей он ничто, а они ещё удивляются тому, что не могут познать Бога и всех тайн Вселенной.