Сталинградская Богородица. Валерий Шамбаров
своем… нет. Слишком невероятными, слишком чудесными выглядели его прогнозы. Такими же невероятными, как советские агитационные плакаты.
Между тем, на фронте становилось все хуже. Не успели остановить врага под Тулой и под Можайском, как 9-я германская армия и 3-я танковая группа Гота нанесли новые удары! На этот раз клещи наметились на северном фланге. 14 октября, в тот же самый праздник Покрова Божьей Матери, немцы ворвались в Калинин (Тверь). А 15-го было объявлено, что из Москвы эвакуируются заводы, правительственные учреждения. Это оказалось детонатором взорвавшейся паники. Городские, отраслевые, ведомственные руководители принялись издавать собственные распоряжения, усугубляя суматоху. Предприятия закрывались, рабочим выдавалась месячная зарплата – и идите куда хотите. Каганович распорядился готовить к взрывам метро.
Стали закрываться магазины, и кто-то из столичного начальства рассудил, что товары перед закрытием надо раздать населению. У магазинов началась давка. Оказавшиеся поблизости люди хватали кто что может. А сотни тысяч людей хлынули на вокзалы, куда-нибудь уезжать. Площади перед вокзалами, здания, перроны запрудили бесчисленные толпы. В давках искали, на какой же поезд можно сесть. Те, кто считал себя элитой, пытались качать права. Председатель Союза писателей Фадеев докладывал, как признанный автор «Священной войны» Лебедев-Кумач (существует и другая версия, что он использовал дореволюционное произведение) привез на вокзал две машины, нагруженные барахлом. Поднял скандал, что ему не разрешают вывезти столько вещей.
Разгулялись преступники. Грабили брошенные магазины, склады, полезли и по квартирам, покинутым хозяевами. К профессиональным ворам подключались «любители». Если соседи умчались, отчего не поживиться? Во взбаламученном городе обнаружилась вражеская агентура. Заявили о себе какие-то антисоветские организации. Среди москвичей стала распространяться брошюра «Как бороться с холодом» – а внутри был памфлет с призывами свергнуть «жидомасонскую клику Сталина».
Но из правительства и военного руководства в тыл отправляли лишь второстепенные структуры. Ставка и верхушка партии оставались. В народе живет предание, как Сталин ездил к святой Матроне Московской, спрашивал ее совета, удастся ли удержать столицу. Во всяком случае, доподлинно известно, что святая Матрона предсказывала многим – Москва устоит, и уезжать не надо. Объективные источники подтверждают и другое – сам Сталин не намеревался никуда бежать. Восстанавливать порядок он взялся лично, строго одернув Кагановича и других запаниковавших помощников. Минирование метро и прочие подобные меры были отменены, как и массовые увольнения. Налаживалась планомерная эвакуация людей со своими предприятиями и организациями.
20 октября Москва была объявлена на осадном положении. Бандитов, паникеров, вражеских агитаторов приказывалось расстреливать на месте. Город готовился драться. Витрины заложили мешками с песком,