Лицо для Риты. Александр Витальевич Спахов
позволившими ему сколотить весьма жизнеспособный временный трудовой коллектив по получению немалого дохода. Почему временный? Да потому, что ничто не вечно под луною…
– Да почти три года уже. Ты раньше слабее играл. Вижу, времени не терял даром, – Генрих Самсонович согнулся, перешнуровывая кроссовки.
Дела в том коллективе пошли неплохо. Да и время было благодатное. Ткни в землю палку – прорастет. Хочешь торговать – торгуй! Хочешь возить товар – вози! Хочешь воровать – пожалуйста! Только не производи ничего, не надо! Бери лучше у нас в долг, мы дадим, а потом подскажем, что и как делать. Хочешь работать – работай, мы не против, но прибыль сюда.
От ларьков перешли к магазинам, даже строить магазины начали. Предприниматели и хозяева точек, привыкшие иметь над собой начальников, охотно принимали новые правила игры и часто сами искали Юру и его партнеров чуть ли не до того, как зарабатывали первый рубль.
И всем почему-то хватало. Даже оставались лишние, вопреки мысли, что лишних не бывает. Оказалось, что не только бывает, да еще немало бывает. Иначе чем объяснить такой ажиотажный спрос девяносто четвертого года на финансовые пирамиды? Юра и его друзья успели к этому бизнесу вовремя и не один раз. В «БМ-Траст» и в «Сатис-фонд» люди несли деньги сами, никто не заставлял. Людям пообещали: дай денег – станешь богатым через полгода, делать тебе ничего не придется, только дать денег и подождать.
И потекли широким потоком деньги в руки Юры и его друзей через несколько приемных пунктов. С миру по нитке – голому рубашка. А если не по нитке? Если не голому? Веселей живется, когда деньги падают как бы с неба. Вернее, не с неба, а из рук неутомимых вкладчиков.
Широкие массы трудящихся превратились в очереди оголтелых вкладчиков, своры жадных и глупых людей, ломящихся в двери так называемых инвестиционных фондов с остроумными названиями «Тибет», «Чара» и подобными, которые когда с тонкой, едва уловимой издевкой, когда наоборот, с тупой, кондовой настойчивостью зазывали к себе, в страну вкладчиков, на поле чудес. И им несли.
А пацаны пользовались. Отстегивали часть на рекламу, часть на возврат некоторым из первых и особенно усердным вкладчикам, а остальными деньгами пользовались и, надо сказать, очень быстро привыкли к этим деньгам. Непоколебимо считали их заработанными по праву. Заработанными благодаря своему уму, предприимчивости, исключительности, наконец. Они быстро привыкали к роскоши: от «Смирновской» водочки к «Карвуазье» и «Бифитеру», от селедки к малосольной семге и холодной севрюге, с заплеванных кухонь перебрались в стильные рестораны. Вырабатывали новые навыки и дорогостоящие привычки. Первыми подвергли ревизии свои автомашины. Братва пересела с «трешек», «пятерок» и «семерок» «жигулей» на «трешки» же, «пятерки» и «семерки», но уже BMW. Следом наступила пора переоценки и пересортицы их собственных жен. Ребята принялись торопливо, суетясь и ревниво оглядываясь на друганов, менять своих низкорослых, округлых, с ярко выраженной доминантой