Понкайо. Евгения Минчер
Русланом пока не известно? Есть ли возможность спасти девушку? Или это хитрая проверка?
– Двое, – наудачу брякнул Максим.
– Женишок молодой? – ощерился агрессор. Максим напрягся. Неужели наблюдали за берегом и увидели Лолу? – Кралю свою привез? Да кто на тебя, рыловорота, клюнет?
– Двое парней.
Бородатый клеврет за спиной вожака басовито хохотнул. Он уже закончил обшаривать рюкзак Максима и теперь сидел на корточках и с жадным любопытством наблюдал за допросом. Черные глаза полыхали, как два уголька, с губ не сходила добродушная улыбка компанейского человека. Заслышав ответ Максима, он развеселился и принялся потешаться над ними, называть обалдуями, которые ничего не смыслят в настоящем отдыхе, здравом для тела и духа.
– Кому взбредет в голову фестивалить на яхте в сугубо мужской компании, без приятного женского общества? Только безнадежным сундукам! – гудел он, посверкивая глазами и обнажая в широкой улыбке желтые зубы курильщика.
Сердце пропускало удары. Если пиратам не известно, сколько человек высадилось на остров, значит, сигнал бедствия они не слышали, яхту заметили случайно, за лагерем не следили и о Лоле не знают. Последнее лишь вопрос времени. Если он не скроет существование девушки, о ней узнают так или иначе. В любую минуту Руслан может выйти на связь и обронить имя сестры. Что же делать?
– Кто остался на яхте? – услышал Максим отрывистый вопрос молодого супостата и механически бросил:
– Никого.
Он лихорадочно думал. Что они здесь делают? Что им нужно? Откуда взялись? В этой части Тихого океана нет и не может быть свободно разгуливающих пиратов. И тут его осенило. Свежие следы возле ежевичных кустов… обнесенные финиковые пальмы… недоступная южная сторона Понкайо… Они живут здесь? В это слабо верилось. Им бы не удалось скрыть свое существование от всего мира. И все же они здесь… Но за каким дьяволом?
И тут словно в ответ на невысказанный вопрос молодой супостат притянул Максима к себе и острием клинка коснулся шеи в той точке, где под ненадежной плевой кожи билась сонная артерия.
– За сельпо меня принимаешь?! «Никого», а потом выяснится, что капитан, кок и целая команда? – Скуластое загорелое лицо, спокойное минуту назад, перекосилось резкой вспышкой злобы. Неистовые электрические искры в глазах не оставляли сомнений, что вздумай он убить заложника, его рука дрогнет только от экстаза.
– Там никого нет, – отчеканил Максим.
Агрессор недоверчиво щурился, примериваясь к его словам.
– Мы проверим. Если ты решил турусы на колесах подпустить, я отрежу тебе язык. Усек? – Клинок вжался в трахею с такой силой, что любое неосторожное движение могло стать для Максима последним. – Вдуплил, спрашиваю?!
– Вдуплил.
Походная рация недовольно зашипела, прерывая допрос, и заговорила раздраженным голосом ничего не подозревающего Руслана:
– Макс, прием. Я уезжаю на яхту. Где ты ходишь?
«Он