Нарывы времени. Андрей Владимирович Останин
фигура сжалась в маленький, плотный, ослепительно-яркий шарик, который взмыл вверх и устремился к горизонту. Верхушка горы взорвалась фейерверком из разноцветных шаров, выплеснув их в чёрное небо. Спустя мгновение, каждый шар направился в нужную ему сторону и вскоре ничто не напоминало о развернувшемся здесь недавно представлении. Лишь небо осталось таким же бездонным и безмолвным.
* * *
Олег очнулся, лёжа лицом вниз и широко раскинув руки – словно крест решил изобразить. Грубая ткань солдатского комбинезона промокла на груди и животе, но не холодила, согретая теплом крепкого тела. Чувствовал, что лежит на чём-то упругом и влажном, осторожно вдыхал терпкий, густой воздух, не понимая, почему никак не может вспомнить этот навязчивый, приторный запах. Приоткрыл глаза и увидел большой лист, кажется дубовый – серый, волглый, прелый. Лист, повинуясь лёгкому ветерку, слегка пошевелил резным, разлохмаченным краем прямо перед лицом. Вот оно что, – озарило Олега. Это же запах опавших, прелых листьев. И развалился он на их многослойной перине, что не один год копилась тут, под деревьями. А лёгкий шум над головой – это ветерок в ветвях неосторожно запутался, рвётся на волю, самого себя в клочья беспощадно раздирает.
Олег упёрся руками в пружинящее ложе, приподнялся и хотел сесть, но наткнулся на что-то холодное, твёрдое и определённо чужеродное в этом лесу. В руках оказался автомат с совершенно целой оптикой, пристёгнутым магазином и каплями влаги на чёрном стволе. Олег бездумно провёл ладонью по металлу, размазал по лоснящейся поверхности капли воды, и отлепил от щеки вялый дубовый лист. Только сейчас, когда в руках оказалось боевое оружие, заметил, что сидит на открытом месте. Солдатский инстинкт заставил броситься обратно на листья, перекатиться к ближайшему дереву и замереть возле корявого, серо-коричневого корня. Камуфляжная окраска комбинезона изумительно слилась с тусклыми красками местности и затаившийся Олег, казалось, растворился в опавших листьях и куцых вениках чахлого кустарника. Тотчас, словно заученное, до автоматизма, действие включило спавший участок мозга, вспомнил, каким образом здесь оказался.
Разведгруппа, всего двенадцать человек, должна была прочесать лесок, в котором воздушный патруль засёк подозрительные передвижения. Олег, как обычно, шёл впереди. Неправильно это, конечно, командиру место в центре. Не зря ядром зовётся. Связиста, снайпера и пулемётчика рядом держать – если по уму. А вот первым под пули лезть негоже. Но ничего не мог с собой поделать; чувствовал, что многим может жизнь уберечь, и себе тоже, если первым опасность вынюхивать возьмётся. Очень уж нюх обострился за долгие, неспокойные годы. Слухом, чутким, словно оголённый нерв, любой шорох ухватывал. Взглядом внимательно обшаривал кусты, готовый в любую минуту ударить автоматной очередью, устраняя возможную опасность. В этой ситуации раздумывать никак нельзя.
Олегу были хорошо знакомы такие задания, бывал на них не раз, и отлично знал – повстречается противник и потери будут обязательно. Группу