Клятва мстителя. Мишель Пейвер
услышал, как аппетитно шкворчат лепешки. Он проголодался, но не мог заставить себя вернуться к Фин-Кединну и Ренн. У него было такое чувство, словно между ними выросла стена, прозрачная, но прочная, как лед посреди зимы. Его преследовало пророчество Саеунн о его приемном отце. Что, если Ренн права и Тиацци приготовил для них западню? Что, если он, Торак, ведет Фин-Кединна на верную смерть?
И все же выбора у него не было – он должен был идти вперед.
Волк, мягко ступая, спустился на берег и положил к ногам Торака палку в подарок.
Торак поднял палку и повертел ее в руке.
«Ты грустный. – Волк подергал одним ухом. – Почему?»
«Брат со светлой шкурой, который пах морской собакой, – сказал Торак по-волчьи, – не дышит. Его убил Укушенный».
Волк потерся боком о плечо Торака, Торак прижался к нему, чувствуя тепло его шерсти.
«Ты охотишься на Укушенного», – сказал Волк.
«Да», – ответил Торак.
«Потому что он плохой?»
«Потому что он убил моего Брата».
Волк наблюдал за скользящей над водой стрекозой.
«И когда Укушенный перестанет дышать, Брат со светлой шкурой снова станет дышать?»
«Нет».
Волк наклонил голову и посмотрел на Торака непонимающими янтарными глазами.
«Тогда зачем?»
Торак хотел ответить Волку, что должен отомстить за Бейла, но он не знал, как это сказать по-волчьи. А даже если бы и знал, он не думал, что Волк его поймет. Может быть, волки вообще не мстят.
Они сидели и смотрели, как над бурой водой летает мошкара. Торак заметил форель и проследил за тем, как она уходит на глубину.
Торак знал, что они разные, а вот Волк, похоже, этой разницы не видел. Иногда Волк из-за этого расстраивался, особенно когда Торак не мог сделать то, что делают все волки. От этих мыслей Тораку стало тоскливо и немного тревожно.
Он огляделся и увидел, что Волк уже ушел, а на небо набежали облака. Кто-то стоял в тростнике на другом берегу и смотрел на Торака.
Это был Бейл.
Вода беззвучно струилась по его безрукавке. В мокрых волосах запутались водоросли. Его глаза на бледно-зеленом лице были похожи на два темных синяка. Злость. И упрек.
Торак попытался закричать, но его язык словно присох к нёбу.
Бейл поднял руку и указал на него. У него зашевелились губы. Торак ничего не услышал, но все хорошо понял.
Ты виноват.
– Торак?
Чары рассеялись. Торак вздрогнул и резко обернулся.
У него за спиной стояла Ренн, она явно сердилась.
– Я тебя звала!
Бейл исчез, только ветер раскачивал на другом берегу сухой тростник.
– Что-то случилось? – спросила Ренн.
– Нет… ничего, – запинаясь, ответил Торак.
– Ничего? Ты серый, как пепел.
Торак тряхнул головой, он не мог ей открыться.
Ренн передернула плечами, Торак понял, что задел ее.
– Ладно, я принесла тебе поесть. – Ренн протянула ему завернутую в лист щавеля еще теплую лепешку. – Можешь съесть на ходу.